Биография. Преступления советского палача Шаи Голощёкина Ф и голощекин

Фили́пп Иса́евич Голощёкин (26 февраля 1876, Витебская губерния - 28 октября 1941, посёлок Барбош Куйбышевской области) - советский государственный и партийный деятель, секретарь Казахского крайкома РКП(б), один из активных организаторов коллективизации в Казахстане.

Из семьи подрядчика. Окончив зубоврачебную школу, работал зубным техником. В 1903 вступил в РСДРП большевик. Вёл революционную работу в Петербурге, Кронштадте, Сестрорецке, Москве и др. городах. Участник Революции 1905-1907 годов. С 1906 член Петербургского комитета РСДРП, с 1907 ответственный организатор и член Петербургского исполнительного комитета РСДРП. С 1909 работал в Московском комитете РСДРП. В 1909 арестован и сослан в Нарымский край, в 1910 бежал. В 1912 на 6-й (Пражской) конференции РСДРП избран членом ЦК и его Русского бюро. В 1912 избран членом ЦК РСДРП. В 1913 вновь арестован и выслан в Туруханский край в Сибири и освобождён только после Февральской Революции.

После Февральской революции 1917 года представитель ЦК в Петербургском комитете большевиков, делегат 7-й (Апрельской) конференции РСДРП(б). В мае Яков Свердлов, посылая Голощёкина на Урал, сообщал местным большевикам: «К вам на Урал поехал т. Филипп… Человек… очень энергичный, с правильной линией» («Ленинская гвардия Урала», Свердловск, 1967. с. 196). Член и секретарь Пермского комитета РСДРП(б), затем член и секретарь областного комитета Дел. 6-го съезда РСДРП(б) (2 июля - 3 августа). Был членом Пермского, затем Екатеринбургского Советов, членом исполкома Уральского области Совета. Формировал и возглавлял Красную Гвардию.

В сер. окт. в качестве дел. 2-го Всерос. съезда Советов РСД прибыл в Петроград. Вошёл в Петрогр. ВРК, участвовал в Окт. вооруж. восст. На 2-м съезде Советов РСД избран чл. ВЦИК. Участвовал в переговорах ВЦИК с Викжелем. Голощёкин вспоминал, что перед его отъездом на Урал В. И. Ленин ориентировал на оттягивание созыва и последующий разгон Учредительного Собрания (см. «От Февраля к Октябрю», М., 1957, с. 112-14). По приезде в нояб. в Екатеринбург добивался ликвидации созданного здесь объединённого К-та Нар. Власти из представителей ряда соц. партий. Участвовал в ликвидации прежних местных гос. структур. С дек. член Екатеринбург, к-та РСДРП(б).

Будучи с мая 1918 комиссаром Уральского военного округа принимал совместно с А. Г. Белобородовым решение о расстреле царской семьи.

С октября 1924 - по 1933 занимал должность первого секретаря ЦК Компартии Казахстана. Организатор коллективизации в Казахстане в результате чего наступил голод . Отличался садистской жестокостью, расстреливая за малейшие проявления недовольства . Голощёкин остался в памяти казахов как самый жестокий и деспотичный правитель за всю историю Казахстана.

В 1933-1939 - Главный государственный арбитр СССР.

Арестован 15 октября 1939 по указанию Л. П. Берия и 28 октября 1941 расстрелян под Куйбышевым. Реабилитирован в 1961.

Лучшие дня

Голощёкин Филипп Исаевич [Исай Исакович; 26.02(9.03). 1876, г. Невель Витебской губ. — 28.10.1941, пос. Барбыш Куйбышевской обл.], участник рев. движения, советский государсвенный и партийный деятель. Окончил зубоврачебную школу (1903). Чл. РСДРП с 1903. На 6-й (Пражской) конф. РСДРП избран чл. ЦК и Рус. бюро ЦК. Вел рев. деят-сть в С.-Петербурге, Москве, Кронштадте, на Урале (1911, 1913). Действовал под парт. псевд. Филипп, Жорж, С. И. Коттисе. Неоднократно подвергался арестам. В 1910—11 находился в ссылке с Я. М. Свердловым в Нарымском крае, в 1913—17 — в ТУруханском крае, откуда приехал в Петроград и включился в парт. работу. Делегат 7-й (Апр.) конф., 6-го съезда РСДРП (б). Весной 1917 по поручению ЦК РСДРП (б) выехал в Пермь, затем в Екатеринбург. В мае избран чл. Пермского гор., в июне — чл. и секр. Урал. обл. к-та РСДРП (б), в состав Урал. обл. Совета. Делегат 2-го Всерос. съезда Советов. Вошел в состав ВРК при Петрогр. Совете, участвовал в Окт. событиях 1917. Чл. ВЦИК. Поддержал В. И. Ленина в вопросе о создании однородного социалист, прав-ва. В кон. нояб. 1917 вернулся в Екатеринбург. С янв. 1918 обл. комиссар юстиции, с февр.— обл. воен. комиссар; позднее комиссар Урал. воен. округа, чл. исполкома облсовета, обкома РКП (б). Участвовал в организации красноарм. отрядов (в т. ч. в районе Чел. и Оренбурга), действовавших против антибольшевист. каз. войскА. И. Дутова. Занимал крайне лев. позицию; входил в круг лиц, имевших непосредств. отношение к расстрелу царской семьи. В авг. 1918 — янв. 1919 гл. полит, комиссар Третьей армии красных, в дек. 1918 — авг. 1919 чл. Урало-Сибирского бюро ЦК РКП (б). В апр.— июне 1919 чл. РВС Туркестанской армии. В июле 1919 вернулся на работу в бюро ЦК. Участвовал в организации партизанского движения в районе Златоуста, Чел.; подготовке восстаний против войск адм. А. В. Колчака. Выступал за образование Челябинской губернии; возглавил формировавшийся аппарат власти; предс. ревкома. Избирался предс. Чел. губкома ВКП (б); 13 авг. 1919 вышел из состава бюро. В окт. 1919 — мае 1920 чл. Туркестанской комиссии ВЦИК и СНК РСФСР. В 1925-33 секр. Казахского краевого к-та ВКП (б). Применял насильств. меры по переводу кочевников на оседлый образ жизни и коллективизации, что привело к значит. жертвам. Делегат 7-го, 8-го и др. съездов РКП (б), съездов Советов. С 1924 канд. в чл. ЦК ВКП (б), в 1927—34 чл. ЦК ВКП(б), чл. ВЦИК и ЦИК СССР. Репрессирован. Реабилитирован в 1961.

Филиппа Голощёкина расстреляли в октябре 1941 года. На месте расстрела установлен памятный знак со словами: «Поклонимся памяти невинно погибших…». Но я знаю людей, которые считают, что Голощёкин, в отличие многих других, расстрелянных большевиками 28 октября возле посёлка Барбош, невинной жертвой не являлся. Наоборот, этого человека (по профессии - зубного техника), родившегося в Невеле в семье ремесленника в 1876 году, считают одним из самых образцовых палачей.

Филиппа (он же Исай, Исаак) Голощёкина (партийный псевдоним - Филиппов) арестовывали много раз, но при советской власти лишь однажды - в 1939 году. Его, как будто в насмешку, обвинили в троцкизме. Насмешка заключалась в том, что в то время, когда Троцкий был ещё достаточно силён - в 1924 году - Голощёкин оказался в числе тех большевиков, кто открыто выступил против одного из вождей Октябрьской революции. Незадолго до очередной годовщины «Великого Октября» Троцкий написал огромную статью «Уроки Октября», которая начиналась словами: «Если нам повезло в Октябрьской революции, то Октябрьской Революции не повезло в нашей печати. До сих пор ещё у нас нет ни одной работы, которая давала бы общую картину Октябрьского переворота, выделяя его важнейшие политические и организационные моменты. Более того, даже сырые материалы, непосредственно характеризующие отдельные стороны подготовки переворота, или самого переворота - и притом важнейшие документы, - не изданы до сих пор…». Ленин ко времени написания статьи уже умер, и Троцкий оставался главным живым руководителем Октябрьской революции, подробно описав свою версию развития событий. Версия Сталину не понравилась. Голощёкин, сам участвовавший в вооружённом восстании в Петрограде и входивший в Петроградский ВРК, выступил в Самаре с речью «Против троцкизма». Через пятнадцать лет его «за троцкизм» отправят за решётку, где против него дадут показания другие «видные партийные деятели», включая арестованного Николая Ежова .

В «Заявлении арестованного Н. И. Ежова в Следственную часть НКВД СССР», написанном 24 апреля 1939 года, о Голощёкине говорится: « …т огда он и я только приехали в Оренбург, жили в одной гостинице. Связь была короткой, до приезда его жены, которая вскоре приехала. В том же 1925 г. состоялся перевод столицы Казахстана из Оренбурга в Кзыл-Орду, куда на работу выехал и я. Вскоре туда приехал секретарем крайкома Голощекин Ф. И. (сейчас работает Главарбитром). Приехал он холостяком, без жены, я тоже жил на холостяцком положении. До своего отъезда в Москву (около 2-х месяцев) я фактически переселился к нему на квартиру и там часто ночевал. С ним у меня также вскоре установилась педерастическая связь, которая периодически продолжалась до моего отъезда. Связь с ним была, как и предыдущие, взаимоактивная...»

Голощёкин прославился двумя вещами: участием в расстреле царской семьи и организацией коллективизации в Казахстане. Но куда бы его ни отправляла партия, свою жестокость он демонстрировал в полной мере. За это его и ценили. Этот зубной техник (учился и практиковал в Риге) и профессиональный революционер (член РСДРП с 1903 года) уничтожал людей, словно рвал зубы. Вырывал с корнем. Среди революционеров было немало таких людей. Один из дореволюционных товарищей Голощёкина Яков Свердлов , сам имевший отношение к расстрелу царской семьи, ещё до революции, находясь в ссылке в Сибири, писал о Голощёкине в одном из писем: «Он стал форменным неврастеником и становится мизантропом... он безобразно придирчив к конкретному человеку, с которым приходится соприкасаться. В результате - контры со всеми… Он портится, создаёт сам себе невыносимые условия существования. Скверно, что у него почти нет личных связей…»

Действительно, Голощёкин был мастером создавать невыносимые условия. И не только для себя. Это такой революционный феномен. Среди революционеров неврастеников и мизантропов было множество. Невероятная жестокость относилась не только к классовым врагам. Это была жестокость вообще. Озлобленность требовала выхода.

Вершиной карьеры Филиппа Голощёкина - в смысле количества жертв - стал пост руководителя Казахстана. Казахстаном он руководил 8 лет с 1925 по 1933 год. В то время он уже был кандидатом, а потом членом ЦК ВКП (б). Переезду в Казахстан предшествовала должность председателя Самарского губисполкома, а потом его назначили первым секретарём Казахстанского крайкома ВКП (б). И Голощёкин по привычке немедленно принялся «вырывать зубы». Сколько именно на его совести погибших - точно не скажет никто. Вернее, статистика есть, но количество погибших в разных публикациях сильно отличается. В любом случае, это сотни тысяч. Скорее всего, миллионы. Большая часть умерла от голода в 1932-33 годах.

Но начинал Голощёкин свою деятельность в Казахстане с «точечных чисток». Ему было важно уничтожить «тонкий слой национальной интеллигенции». Начались партийные чистки. Голощёкин считал, что, несмотря на то, что Казахстан входил в СССР, советская власть ещё не установлена. Так что свой задачей он считал необходимость устроить «Малый Октябрь», то есть революцию. Для этого требовались враги, и он их быстро нашёл, обвинив «местные кадры» в «национал-уклонизме», «национализме» и «пантюркизме».

«Я утверждаю, - говорил Голощёкин, - что в нашем ауле нужно пройтись с «Малым Октябрём». Экономические условия в ауле надо изменить. Нужно помочь бедноте в классовой борьбе против бая, и, если это гражданская война, мы за неё». Открытая проповедь гражданской войны - это идея была вполне ленинской («о перерастании войны империалистической в войну гражданскую») или, если угодно, троцкистской, ведь это же Троцкий в 1918 году провозгласил: «Наша партия за гражданскую войну. Гражданская война упёрлась в хлеб… Да здравствует гражданская война!».

Как писал Максимилиан Волошин : «Ещё! ещё! И всё казалось мало... // Тогда раздался новый клич: «Долой // Войну племён, и армии, и фронты: // Да здравствует гражданская война!» // И армии, смешав ряды, в восторге // С врагами целовались, а потом // Кидались на своих, рубили, били, // Расстреливали, вешали, пытали, // Питались человечиной, // Детей засаливали впрок,- // Была разруха, // Был голод. // Наконец пришла чума...». Что-то похожее произошло и в Казахстане при непосредственном участии уроженца Невеля Голощёкина. Сталин был доволен.

Голощёкин сделал ставку на «советизацию аула». В аулы отправились 4800 тысячи уполномоченных (в сельском хозяйстве они разбирались слабо, и им ничего не стоило требовать в холодной зимней степи стрижки овец). Один из лозунгов был: «Перегибов не допускать, парнокопытных не оставлять!» . (С 1928 по 1932 год численность крупного рогатого скота сократилась с 6 млн. 509 тыс. до 965 тыс. голов). Начались репрессии. Задача Голощёкина была очевидна - установить тотальный контроль. Но для этого надо было ликвидировать кочевое хозяйство - заодно с кочевниками. За кочевниками не уследишь. Говоря партийным языком, это был «перевод кочевников к оседлости ». Перевод требовал жертв. Но не только. Требовались отчёты. Кто сколько сдал хлеба и т.п. Но кочевники-скотоводы зерно не выращивали. Однако они всё равно должны были его сдавать. Тот, кто не сдавал, считался саботажником. Довольно быстро была арестована 31 тысяча человек. Для начала.

Современные казахские учёные пишут о том, численность казахского этноса в это время сократилась вдвое. Не все они погибли - несколько сот тысяч казахов откочевало в Монголию, Китай, Ирак и Афганистан. О точном числе погибших сказать сложно. В некоторых источниках называют цифру в 1 миллион 800 тысяч. Максимальное число погибших, о котором я читал, - 2 миллиона казахов, умерших в 1931-ЗЗ года, и 200-250 тысяч казахстанцев других национальностей. Если судить по результатам советской переписи населения, за период с 1926 года по1939 год численность казахов на территории СССР сократилась даже не на 50, а на 70 процентов. Статистика погибших животных похожая: число верблюдов сократилось с 1 млн. 42 тыс. до 63 тыс. голов, овец - с 18 млн. 566 тыс. до 1 млн. 386 тыс. голов, лошадей - с 3 млн. 616 тыс. до 416 голов. Наступил голод.

Почитатели Голощёкина (такие тоже есть) считают, что благодаря ему Казахстан радикально преобразился в лучшую сторону, и жертвы, дескать, были не напрасны. Из отсталой кочевой республики Казахстан стал индустриальной республикой. Кроме того, были созданы колхозы-гиганты (сотни хозяйств насильственно объединялись в радиусе до 200 и более километров, восстания жестоко подавлялись). В это же время Казахстан стал превращаться в место ссылки и высылки. Туда направлялись раскулаченные из других мест СССР. Там же стали создаваться лагеря системы ГУЛАГа.

3 февраля 1933 года «Казахстанская правда» написала, что «в связи с тем, что ЦК удовлетворил просьбу т. Голощекина об освобождении его от работы Казахстане, пленум постановил освободить т. Голощекина от обязанностей первого секретаря Казахского краевого комитета партии». Члена ЦК ВКП (б) Голощёкина отправили в Москву на повышение. Он стал Главным государственным арбитром ССР (сегодня это называется Высший арбитражный суд).

Если же вернуться к расстрелу царской семьи, то летом 1918 года Филипп Голощёкин занимал пост военного комиссара Екатеринбурга. Участник расстрела царской семьи Михаил Медведев (Кудрин) вспоминал: « Когда я вошёл, присутствующие решали, что делать с бывшим царем Николаем II Романовым и его семьёй. Сообщение о поездке в Москву к Я. М. Свердлову делал Филипп Голощёкин. Санкции Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета на расстрел семьи Романовых Голощёкину получить не удалось. Свердлов советовался с В.И. Лениным, который высказывался за привоз царской семьи в Москву и открытый суд над Николаем II и его женой Александрой Фёдоровной , предательство которой в годы Первой мировой войны дорого обошлось России. На прощанье Свердлов сказал Голощекину: - Так и скажи, Филипп, товарищам - ВЦИК официальной санкции на расстрел не даёт…

После рассказа Голощёкина Сафаров спросил военкома, сколько дней, по его мнению, продержится Екатеринбург? Голощёкин отвечал, что положение угрожающее - плохо вооруженные добровольческие отряды Красной Армии отступают, и дня через три, максимум через пять, Екатеринбург падёт. Воцарилось тягостное молчание…»

Именно Голощёкину принадлежит фраза «собакам - собачья смерть», которую он произнёс сразу же после расстрела царской семьи. Но об этом я уже говорил здесь же 17 июля.

«Безглазые настали времена, - написал Максимилиан Волошин в том же стихотворении 1923 года о гражданской войне, - Земля казалась шире и просторней,// Людей же стало меньше,// Но для них// Среди пустынь недоставало места,//Они горели только об одном://Скорей построить новые машины// И вновь начать такую же войну.//Так кончилась предбредовая схватка,//Но в этой бойне не уразумели, //Не выучились люди ничему».

Почему же? Кое-чему выучились. Сживать со света.

Где есть мизантроп - не обязателен труп,
А если и труп - не обязателен гроб.
Управлять убийством - тяжёлый труд,
Но хорошо подготовлен к нему мизантроп.
Человек жалок, человек жесток.
Подчеркнуть нужное и уйти в тень.
Каждый знает свой заветный шесток,
Но не каждый сдвигает мозг набекрень.
Не из каждого в этом выходит толк.
Не у каждого в деле выходит так,
Что исходит дух… Человек широк,
Возглавляя поток мозговых атак.

Нелюбовь - это слишком старый трюк.
Кто здесь кто? Дайте я посмотрю.

Невель, расположенный между Псковом и Витеб­ском, известен еще со времен Ивана Грозного. Он сто­ит у впадения реки Еменки в озеро Невель, давшее название этому городку. Вокруг, до горизонта - песча­ные холмы, поросшие сосновыми лесами, меж холма­ми - озера, и такая красота, что дух захватыва­ет. Красота окрестных пейзажей гра­нила душу человека, звала ее к совершенству.

Неслучайно в этом средоточии красоты родилась выдающаяся пианистка XX века Мария Юдина, сумев­шая своим дивным исполнением музыкальных про­изведений передать слушателям первозданность моцартовской музыки, обжигающую страсть Бетховена и вселенскую меланхоличную грусть Шопена.

Здесь, в Невеле, родился теоретик искусства и ли­тературовед Михаил Бахтин. Здесь, под Невелем, защищая эту земную красоту, погибла пулеметчица Маншук Маметова - Герой Советского Союза, и благодарные невельцы поставили ей памятник на одной из тихих городских площадей.

Остается загадкой: как в этом благосло­венном месте, взывающем к духовности и красоте, мог уродиться, человек, несущий в себе сатанинский ген зла и разрушения – Филипп Голощекин.

Родился он в 1876 году в добропорядочной семье. Отец - подрядчик средней руки, таких семей в Невеле – полгорода, занимался мелкими подрядными работами, имел торговлю дровами, а также содержал городскую бойню. Его старший брат как бы в противовес этому держал книжную лавку в Витебске, был очень порядочным человеком, оставившим о себе добрую память.

Филипп учился сначала в городской четырехклассной школе. Затем окончил шесть классов гимназии. А завершил свое образование в зубоврачебной школе в Риге, так что по специальности он зубной техник. Дальше у него начались «разборки» с эпохой, которой он пытался «выбить зубы» и «вставить» челюсть. То же самое эпоха пыталась сделать с ним.

Членом РСДРП он стал в 1905 году в Вятке. И начался его быстрый подъем по партийной лестнице: член Петербургского комитета РСДРП, потом Московского, ссылка в Нарым, побег из ссылки и участие в Пражской партконференции, снова ссылка - теперь уже в Туруханский край в компании со Свердловым.

Из Туруханска его вызволила Февральская революция, и он, естественно, принимает самое активное участие в Октябрьском перевороте, а затем и в гражданской войне. При этом Голощекин занимает довольно ответственные партийные посты не только в Центре, но и в городах Сибири и Урала. «Это типичный ленинец… человек, которого кровь не остановит. Эта черта особенно заметна в его натуре: палач, жестокий, с некоторыми чертами дегенерации». Такую откровенную характеристику дает ему соратник по партии Владимир Бурцев.

<…> 13 сентября 1925 года Голощекин вступил в обязанности первого секретаря крайкома ВКП (б) Казахской АССР. Человеком он был истеричным, хамоватым и амбициозным. Должности, которые он занимал вдали от Центра, судя по всему, не очень-то отвечали его амбициям. В Казахстан он явился этаким Бонапартом, готовым перекроить мир под себя. В одном из докладов так и заявил: «Если возьмем Казахстан до Октября - я бы назвал его доисторическим Казахстаном, - Казахстана не существовало».

По его убеждению, в казахском ауле не произошло революции, ликвидации эксплуатации, и вообще, «казахский аул не был затронут Октябрем». И он вознамерился организовать в Казахстане «малый Октябрь». На V Всеказахстанской краевой конференции ВКП (б) Голощекин предложил для начала распустить Казобком и создать Временное Бюро ЦК РКП (б) на один год, «чтобы остановить дальнейшее разложение партийно-советских кадров в Казахстане и оздоровить застойную атмосферу».

Конечно, Казобком распускать не стали, до столь крайних мер дело не дошло, хотя парторганизация Казахстана отличалась некоторой экзотикой. Например, делегат партконференции Сафарбеков сообщил, что «есть ячейки, которые взимают членские взносы лошадьми», что привело Голощекина в ярость. Кстати, в то же самое время в отчетах и постановлениях Казкрайкома начинает мелькать имя Николая Ежова.

Он даже был замом Голощекина - вплоть до своего отбытия в Москву на курсы марксизма в Комакадемии. Чтобы стать впоследствии главным палачом Совдепии…

Вот что пишет о Голощекине Ерлан Медеубаев в статье "Палач царской семьи и автор «малого Октября» («Первые лица государства: политические портреты», Алматы, 1998, с. 231–245): «Во многом усилиями Голощекина в крайкоме партии была создана нездоровая атмосфера, когда межгруппировочная борьба принимала склочный характер, большая часть времени и сил партийных работников, деятелей культуры уходила на выяснение отношений. В такой обстановке, видимо, было удобнее устраивать „охоту на ведьм“, навешивать на неугодных людей политические ярлыки».

Как и большинству его коллег из Центра, Голощекину не давало покоя то, что казахи кочуют, т. е. с его точки зрения «ведут допотопный феодальный образ жизни, никак не совместимый с понятиями социализма». Необходимо было в срочном порядке добиться, чтобы они перешли к оседлости. Здесь, по мнению Голощекина, альтернативы не было, и быть не могло. Скотоводов надо привязать к земле и принудить к земледелию.

Ему пытались объяснить, что сделать это непросто, менталитет у номада другой. Номады считали святотатством вторгаться в лоно земли. Взрезать ее плугом, лопатой - значит, ранить тело земли. Это искони жило в душе казаха-кочевника. Тут нужна была долговременная, постепенная психологическая перестройка.

Алихан Букейханов, принимая участие в статистической экспедиции Щербины по Казахстану в 1913 году, тщательно проанализировал ситуацию касательно традиции кочевничества. И пришел к выводу: чтобы сделать кочевника оседлым, безболезненно изменить его психологию, убедить его в том, что оседлый образ жизни неизбежен, понадобится 250 лет. Кто-то из близкого окружения подсунул эту мысль Голощекину. «250 лет!» - у него от бешенства вздернулся клин бороды, побагровела шея, он буквально онемел от гнева. А когда обрел способность говорить, отчеканил с металлом в голосе: «Мы сделаем это за два-три года!» Тут очень кстати подоспела коллективизация.

Надо сказать, что скотоводческое хозяйство Казахстана в течение всего предшествующего столетия подтачивалось колонизаторской политикой царизма. Строительство оборонительных линий нарушало маршруты кочевок, сокращало количество пастбищ. Для нужд переселенцев, потоком прибывающих в Казахстан (1 миллион 300 тысяч - к 1917 году), под пахотное земледелие у кочевников отрезались лучшие угодья.

Страшным бичом для скотоводов были и периодически настигавшие их джуты. В течение полувека, предшествующего 1917 году, джуты обрушивались на Степь 12 раз. Усугубляли положение непосильные налоги - они вели к обнищанию. Но налоги не шли ни в какое сравнение с драконовскими порядками, введенными в годы военного коммунизма и продразверстки, согласно которым Казахстан должен был поставлять ежегодно 64 тысячи тонн мяса. Скот повсеместно шел под нож.

К 1920 году количество скота в Казахстане сократилось в пять раз. Следствием этого был голод, разразившийся в 1921 году, голодом было охвачено треть населения Казахстана. И не будет преувеличением сказать, что в канун коллективизации скотоводческое хозяйство Казахстана уже находилось на грани катастрофы. Но реальное положение вещей мало кого интересовало в Совдепии. Большевикам «запорошила мозги» идея о тотальной коллективизации.

Впрочем, до коллективизации и последующего голода по Казахстану прокатилось несколько волн весьма крупномасштабного грабежа населения. Началом этому послужило принятие 27 августа 1928 года постановления КазЦИК и СНК Казахстана «О конфискации байских хозяйств». Ленин еще в 1919 году, отвечая на вопрос казахстанцев-делегатов VIII съезда РКП (б), каким образом можно подорвать экономическую силу баев в ауле, прямо напутствовал: «Очевидно, вам придется раньше или позже поставить вопрос о перераспределении скота».

И вот в ноябре 1927 года, на VI Казахстанской партконференции, вопрос этот встал, как говорится, ребром: экспроприация баев стала неизбежной. А потому необходимо «изъятие у крупных баев части скота и инвентаря», что должно привести к «осереднячиванию» аула, развитию его производительных сил и еще большему закреплению союза пролетариата с трудящимися массами аула.

Здесь можно было бы восхититься новоязом тех лет, подивиться пустой идеологической трескотне и убогой демагогии, если бы все это не стало руководством к действию. Преступность большевистских деяний получила свое изощренное проявление и в том, что они сумели задействовать бедноту, пробудить в ней самые темные инстинкты, поставить на службу себе.

Разумеется, Голощекин не смог бы осуществить в одиночку свои замыслы, тем более что за восемь лет пребывания в Казахстане он почти не выезжал на места, безвылазно сидел в столице. Ему нужны были подручные, ему нужен был покорный аульный партактив, который послушно, как по нотам, выполнял бы его директивы. И он создал этот актив в кратчайшие сроки.

Первоначально его опорой были уполномоченные, рассылаемые в аулы. На хлебозаготовки в 1928 году крайком по распоряжению Голощекина направил 4812 уполномоченных. Они были вроде бродильной закваски, подчиняя себе аульную бедноту, которая вошла в союз «Кошчи», объединивший 230 тысяч человек. Из них-то и формировались комбеды и ударные отряды, скажем так, «конфискаторов» и «коллективизаторов».

«Таким образом, в начале коллективизации, - делился своими откровениями Голощекин, - мы опирались на наших уполномоченных, на небольшой партийный и советский аппарат аула, который мы вырастили за это время, а в основном мы опирались на организованные в процессе самой конфискации бедноту и батраков, осознавших свои классовые интересы».

Все так, только в основе этого «осознания» лежала откровенная лицензия на грабеж. Первым пунктом этого грабежа была конфискация имущества баев, начавшаяся осенью 1928 года. Вслед за постановлением КазЦИК и СНК КазССР «О конфискации байских хозяйств» появляется директива «Об уголовной ответственности за противодействие конфискации и выселению крупнейшего полуфеодального байства».

Во всем любил размах Голощекин и первоначально наметил «прижать к ногтю» 1500 байских хозяйств, в каждом из которых было 150 голов скота. Но в ЦК, ознакомившись с планом конфискации, его одернули, и план уменьшили вдвое, в результате конфискации подлежали те, у кого было по 400 голов скота.

Трудно представить сейчас, как это происходило и что именно отбирали. Но вот в газете «Советская степь» за 13 ноября 1928 года напечатаны цифры по Актюбинскому региону об экспроприированных «богатствах» этих баев. В 60 хозяйствах, кроме скота, были изъяты 16 юрт, 11 землянок (!), 17 единиц сельхозтехники, 26 ковров и 26 кошм. Можете себе вообразить, какое представление о богатстве было у подручных Голощекина, «осознавших свои классовые интересы»…

Конфискации подлежали 700 байских хозяйств. Но это было лишь начало. Той же осенью почти 54 тысячи хозяйств обложили повышенным налогом, их обобрали на 14,4 миллиона рублей. Под воздействием резко возросшей нормы налогообложения значительная часть хозяйств, используя терминологию тех лет, «самораскулачилась», или, точнее говоря, раскрестьянивалась, уходя в города. Ведь одновременно началась кампания по хлебозаготовкам.

Надлежало заготовить 63 миллиона пудов хлеба. Чабаны вынуждены были за бесценок продавать скот и по заоблачным ценам покупать зерно, чтобы сдать его государству. Если кто не согласен… с такими разговор короток: к стенке! Так называемые «раскулачиваемые» подводились под целый ряд статей уголовного характера. При этом отсутствовало какое-либо подобие судебного разбирательства.

Все решалось оперативными «тройками», созданными в нарушение Конституции и существующих законов. За пять лет, т. е. с 1929 года, были приняты репрессивные решения в отношении 22 933 лиц, из них: к высшей мере наказания - расстрелу – приговорено 3386 человек, заключению в концлагерях на срок от трех до десяти лет -13 151.

Ошеломленных хлебозаготовками людей весной 1929 года заставляли участвовать в посевной кампании. А чтобы они не уклонялись от этого, на сев командировано 10 045 уполномоченных. К тому времени в Казахстане возникла новая прослойка людей, состоявшая из активистов (белсенді) и уполномоченных, которые занимались узаконенным грабежом. У них были на то соответствующие «разрешительные» бумаги. Кстати, кое у кого было и оружие.

Этих жалящих и жирующих трутней было около 30 тысяч. Их действия были практически неподконтрольными, поскольку контроль был возможен лишь близ городов и вдоль железной дороги. На всем остальном пространстве Степи - ни сколько-нибудь надежной связи, ни средств сообщения не было.

Актив по сути представлял собой совокупность банд, которые пользовались крайкомовскими директивами как еще одним поводом для грабежа и злоупотреблений. Степь была охвачена вакханалией грабежей. Последним толчком к катастрофе стала голощекинская директива о «коллективизации на основе оседания». Согласно ей, требовалось ликвидировать и кочевание, и проживание в мелких аулах по 5–6 юрт.

План проведения оседания был огромный - охватить 544 тысячи хозяйств в течение трех лет. Директива эта была воспринята исполнителями не иначе как команда ко всеобщему грабежу, теперь уже повальному и повсеместному.

«Оседание» начали осуществлять в марте 1930 года. Кочевников срывали с зимовок, не считаясь с падежом скота, гнали в произвольно выбранное место для «оседания», ставили в линейном порядке 300–400 юрт. Скот сгоняли рядом в один безразмерный гурт, окруженный арканом. Поить, кормить, ухаживать за ним было некому, начался неконтролируемый падеж скота.

Опять же скот надо было раздать бедноте, «осознавшей свои классовые интересы». И по возможности его раздали. Но проблемы это никак не решило. То мизерное количество скота, которое попадало в руки бедноты, не могло быть основой для самостоятельного хозяйства, и скот этот либо шел на продажу, либо пускался под нож. И потом: о каком самостоятельном хозяйстве могла идти речь в период поголовной коллективизации?

Что уж тут говорить о глубинных проблемах кочевого скотоводства, корни которых кроются в седой древности, в истории казахского народа, его традициях, смыкающихся с проблемами самого существования экосистем. Эти проблемы абсолютно не интересовали большевиков и «коллективизаторов». Но самоочевидно, что скот, варварски отнятый у владельцев и обобществленный, грубо говоря, «совершенно по-идиотски», был обречен на гибель.

Большевиков даже обескураживало столь несознательное отношение скота к идее коллективизации. «Животноводство проявляет неустойчивость при переходе от натурального хозяйства к социалистическому», - глубокомысленно констатировал Голощекин.

Скот погибал от бескормицы, отсутствия ухода. Много скота было расхищено на вполне, так сказать, «законных» основаниях тем же активом. Разумеется, все было списано на происки баев, на их злые козни. Даже то, что какая-то умная партголова предписала колхозам зимой 1930 года сдать по 10 кг шерсти с хозяйства. Овец в лютые морозы подвергли стрижке, и несознательные овцы, понятное дело, простыли и сдохли.

В 1927 году в Казахстане было около сорока миллионов скота, к 1932 году осталось пять миллионов, то есть в восемь раз меньше! Коней было три с половиной миллиона, осталось 300 тысяч. Верблюдов было более миллиона, осталось 63 тысячи…

И грянул не голод, голодомор. Толпы голодающих из вымерших и вымирающих аулов потянулись в голодные города. Города оказались окруженными кольцом из трупов, и на улицах городов тоже лежали трупы людей. Голод 1931–1932 годов унес 1 миллион 800 тысяч жизней, вымерла треть нации. В октябре 1932 года, когда Степь была погружена в пучину голода, Голощекин устроил «пир во время чумы»: провел помпезное празднование 12-летия республики.

"В течение трех лет коллективизации, - пишет Валерий Михайлов в документальной повести «Великий джут» («Хроника Великого джута») - Голощекин совершил в Казахстане то же самое, что Пол Пот в свое время сделал в Кампучии. До революции казахи были самым многочисленным этносом среди тюркских народностей азиатского материка. Если бы не геноцид казахского народа, устроенный Советской властью, казахов сейчас было бы 40–50 миллионов. То, что сотворил Голощекин в Казахстане, сравнимо с джунгарским нашествием".

Особо следует сказать о «заслугах» Голощекина в истреблении представителей казахской интеллигенции. Магжан Жумабаев, Мыржакип Дулатов, Ахмет Байтурсынов - сколько светлых умов ушло в небытие в те злосчастные годы!.. У Голощекина и здесь все шло по плану. Он писал Сталину, что необходимо «уничтожить оставшуюся интеллигенцию, еще раз изменить казахский алфавит; таким образом, подрастающее поколение не будет иметь возможности читать историю своего народа». В ответном письме Сталин этот план одобрил: «Товарищ Голощекин! По-моему, упомянутая в служебном письме политика в основе единственно верная».

<…> Чем же завершилась жизненная эпопея Филиппа Голощекина? Москву «бомбордировали» письмами о голодоморе в Казахстане. И в какой-то момент пренебрегать ими стало уже невозможно. Летом 1933 года верного ленинца (и сталинца?) отзывают в Москву. Здесь, как свидетельствуют биографы, его ждала жизнь партийного бонзы второй величины: квартира в центре Москвы, казенная машина, приличная должность главного государственного арбитра при СНК СССР. И хотя вокруг свирепствовали репрессии, которые не обходили стороной многих заслуженных большевиков, это не касалось Голощекина. Еще бы! Во главе НКВД стоял всесильный на тот момент Ежов, соратник и друг Голощекина по Казахстану.

Но пришел срок, и отлаженная Ежовым машина репрессий поглотила самого Ежова, а пришедший ему на смену Берия был мало знаком с Голощекиным. И, очевидно, решил познакомиться ближе. Ранним утром 15 октября 1939 года главный государственный арбитр Филипп Голощекин был арестован. Обвинения традиционные: сочувствие «троцкизму», подготовка террористического акта. То есть, как это против кого? Разумеется, против вождя всех времен и народов.

Припомнили ему и «перегибы» в коллективизации - это тоже годилось в дело. В общем, получился солидный пакет обвинений, вполне достаточный, чтобы приговорить к высшей мере. Прекрасно осознавая всю опасность ситуации, Голощекин ищет заступничества у вождя. Вот редкий документ - копия письма Голощекина Сталину. Оно стоит того, чтобы его процитировать.

«Лично.

Вождю народов секретарю ЦК ВКП (б)

И. В. Сталину,

от Филиппа Исаевича Голощекина

(подследственный Бутырской тюрьмы)

Заявление

С полной суровой ответственностью заявляю Вам, Великий Сталин, и в Вашем лице ЦК ВКП (б) и Правительству СССР о том, казалось бы, невероятном чудовищном факте, однако совершенно верном и несомненном факте. Несмотря на то, что я, Филипп Голощекин, в течение 36 лет (т. е. с 1903 г. моего вступления в партию до 15 октября 1939 г., когда я был арестован) был верным, честным, преданным членом великой Ленинско-Сталинской большевистской коммунистической партии; несмотря на то, что на всех этапах истории партии я был в передовых рядах в борьбе со всеми врагами рабочего класса, врагами Советской власти и социализма, врагами большевизма и Ленина - Сталина; несмотря на то, что в соответствии с этим я был активным участником в строительстве большевистской партии, Советской власти и социализма, несмотря на все это я, на советской, на большевистской земле 15 октября 1939 г. был арестован, сижу в тюрьме уже 22 месяца, в том числе 12 месяцев испытывал суровейший режим Сухановской тюрьмы, прошел испытание до 140–150 физически и морально мучительных допросов… За что? Ведь лживость и клеветнический характер показаний против меня врагов народа Ежова, Сафарова и Голюдова видны невооруженным глазом…

Моя просьба диктуется еще и тем, что я рассматриваю свое дело не только как личное дело. Что касается меня лично, то моя просьба диктуется желанием бороться за правду и восстановить свое честное партийное имя, чтобы иметь возможность остаток дней моих (мне 66 лет и лишение свободы, тюрьма и следствие укоротили мою физическую жизнь) совместно с великой большевистской партией под. руководством ЦК ВКП (б) и Великого Сталина жить и бороться за победу дела Ленина - Сталина в нашей стране и во всем мире. Глубоко убежденный, что большевистская правда победит.

Пишу Вам впервые лишь только потому, что за все время пребывания в тюрьме эта возможность мне представлена в первый раз.

Филипп Голощекин.

12.VIII- 41 г. Бутырская тюрьма, камера 224.

Во имя того, что я не случайный человек в партии, что дело мое не имеет только личный характер, прошу Секретариат И. В. Сталина доложить мое заявление лично Сталину».

Если письмо и дошло до адресата, то по логике, присущей вождю, оно лишь усугубило положение подследственного. Осенью 1941-го, когда фашисты оказались на подступах к Москве, наиболее именитые сидельцы Бутырки были срочно переправлены в Куйбышев. И уже здесь 28 октября без суда и следствия по одному лишь распоряжению Берия расстреляны в пригороде Куйбышева, поселке Барбош.

Берия, конечно, не голубь сизокрылый, но, как не без мрачного юмора заметил Дмитрий Верхотуров в статье «Следы великого джута», можно было бы поставить небольшой памятный бюст Берии с табличкой «Лаврентию Берия за расстрел Голощекина». Так уж вышло, что он отомстил за голодную смерть почти половины казахского народа.

____________________________________________

* По книге Б. Габдуллина «Великое кочевье. О тех, кто строил государство Казахстан: Исторические эссе». - 3-е изд. - Алматы: Хантәңірі, 2015. - 286 с.

. . 1917 - Март. Петроград. Комитет большевиков. Представитель ЦК 1917 - Ленин. Апрельские тезисы 1917 - Апрель. Седьмая конференция РСДРП . Делегат 1917 - Май. Пермь. Комитет РСДРП . Член и секретарь 1917 - Июнь. Пермь. Областной Комитет РСДРП . Член и секретарь 1917 - 02 июля - 03 августа. Москва. 6-й съезд РСДРП . Делегат 1917 - Уральская область. Екатеринбург . Облисполком. Член. 1917 - Октябрь. Петроград. 2-й Всероссийский съезд Рабочих и солдатских депутатов. Делегат, изран членом 1917 - 25 октября . Петроград. Военнореволюционный комитет. Отдел внешней и внутренней связи. Руководитель 1917 - . Вопросы (профсоюз железнодорожников). Участник переговором в с ним 1917 - Ноябрь. Уральская область. Екатеринбург . Борется за ликвидацию Объединённого Комитена Народной Власти 1917 - Декабрь. Уральская область. Екатеринбург . Комитет РСДРП . Член 1918 - Январь. Уральская область. Комиссар юстиции 1918 - Москва. Начали создаваться специальные управления - Главтоп, Главхим, Главзолото, Главсоль и Главруда 1918 - Февраль. Уральская область. Екатеринбург . Облвоенкомат. Комиссар 1918 - Февраль. Красная Гвардия . Организатор, командир. Все на борьбу с атаманом , затем , белогвардейцами... 1918 - Март. Брестский мир . Противник 1918 - Декабрь. Член ЦК РКП(б), которое до апреля 1920 г. руководило подпольной партийной работой, а затем деятельностью алтайской, енисейской, иркутской, омской, томской, акмолинской, семипалатинской, затем новониколаевской, якутской и бурятской партийных организаций 1919 - Март. Москва. VII съезд РКП(б). Делегат... поддержал Брестский мир 1919 - Апрель-Июнь. 3-я Армия. Главный политкомиссар 1919 - Август. Челябинск. Губревком. Председатель 1919 - Октябрь. Туркменкомиссия и СНК . Член 1920 - Восточный фронт . Туркестанская армия. Реввоенсовет. Член 1921 - Москва. . Председатель 1921 - X съезд партии принял курс на НЭП 1922 - 27 марта – 02 апреля. Москва. XI съезд РКП(б). Делегат 1922 - Апрель. Кострома. Губсовет. Исполком. Председатель и член Губкома РКП(б) 1922 - Октябрь. Самара. Губернский Совет. Губисполком. Председатель, член губкома РКП(б). Принял дела у 1922 - 30 декабря. Создан Советский Союз 1922 - 23 октября. Самара. Губернский Совет. Губисполком. Отменил военное положение, введенное в связи с голодом, эпидемиями и разрухой 1922 - 16 ноября. Самара. Ввел плату за обучение в школах 1-й и 2-й ступеней 1922 - 10-14 декабря. Самара. Проводит Х-й Губернский съезд Советов 1923 - Самара. Губернский Совет. Губисполком. Возглавил борьбу с безработицей 1923 - Самара. Губернский Совет. Губисполком. Комиссия по борьбе с последствиями голода - "губпоследгол ". Председатель 1923 - 07 декабря. Визит М.И. 1923 - 22-26 декабря. Проводит ХI -й Губернский съезд Советов 1924 - Январь. Проводит траурные мероприятия, связанные со смертью и похоронами Ленина В.И. 1924 - Май. ЦК РКП(б) ликвидировано 1924 - 23-31 мая. Москва. XIII съезд 1925 - 30 января. Самара. Открыто отделение Общества старых большевиков 1925 - 14 апреля (другие источники указывают - 07 сентября). Передал дела своему заместителю - Н.П. 1925 - Октябрь. Казахский крайком РКП(б). Первый секретарь... извёл изрядное количество кочевников, переводя их на оседлый образ жизни 1925 - 18-31 декабря. Москва. XIV съезд РКП(б). Кандидат в члены ЦК 1927 - 02-19 декабря. Москва. XV съезд ВКП(б). Член ЦК 1930 - 26 июня-13 июля. Москва. XVI съезд ВКП(б). Член ЦК 1933 - Москва. СССР. Главный 1934 - 26 января-10 февраля. Москва. XVII съезд ВКП(б). Член и СССР 1939 - 15 октября. Арестован по указанию Лаврентия 1940 - 07 августа. ВС СССР задним числом назначил Генерального прокурора СССР В.М. 1941 - Октябрь. Заключение по делу подписали Прокурор СССР В.М. и Серов И.А. - Заместитель НКВД 1941 - 18 октября. Куйбышевская область . Посёлок . Растрелян 1944 - Ленинград. Родился внук - Давид Семёнович Голощёкин. 1953 - 05 марта. Смерть Сталина 1956 - 25 февраля. Хрущёв Н.С. Доклад О культе личности 1961 - Реабилитирован Литература Бузунов В., Моисеева Е., Талантливый организатор, в кн.: Ленинская гвардия Урала, Свердловск, 1967 Герои Октября, т. 1, Л., 1967, с. 283-84 История Казахстана. Белые пятна: Сборник статаей. Алма-Ата, 1991 Михайлов Владимир. "Хроника Великого джута" Плотников И.Ф., Во главе революционной борьбы в тылу колчаковских войск. Бюро ЦК РКП(б) в 1918-20 гг., Свердловск. 1989 Следы Великого джута
Газета "Наш Мир "

Оседание и коллективизация

В начале 1930 года внес еще одну директиву, которая, в сочетании с уже отмеченными явлениями, оказалась последним толчком к катастрофе. Это директива о "коллективизации на основе оседания". всегда негативно высказывался о казахском кочевом хозяйстве, и утверждал, что требуется ликвидировать и кочевание, и проживание в мелких аулах по 5-6 юрт. 17 декабря 1929 года бюро крайкома ВКП(б) приняло резолюцию о коллективизации и оседании казахских хозяйств, и достижении уровня коллективизации в 30% в 1930 году. Но уже в апреле 1930 года он заявил о коллективизации более 73% хозяйств.

План проведения оседания был огромный – 544 тысячи хозяйств в течение трех лет (то есть до 1934 года).Как можно судить из выступлений , он всерьез рассчитывал на осмотрительность своего актива, на их способность учета особенностей кочевого и полукочевого хозяйства при оседании и создании колхозов. Потом он неоднократно критиковал исполнителей за отсутствие такого внимательного подхода.

Но перед началом коллективизации и оседания у него уже не было действенных рычагов воздействия на свой актив, находившийся в аулах. Казахстан – страна большая, и тогда имела очень плохую связь и средства сообщения. Их трудно было даже проинформировать о чем-то, не говоря уже о контроле за ними. Контроль еще как-то можно было наладить вокруг городов и вдоль железной дороги, но в остальных местах активисты были предоставлены сами себе. В то же время актив уже представлял собой совокупность банд, которые пользовались крайкомовскими директивами как еще одним поводом для грабежа и злоупотреблений.Директива о коллективизации была ими воспринята как разрешение на грабеж, только теперь повальный и тотальный. Ранней весной кочевников стали срывать с зимовок и гнать на места оседания, не считаясь с падежом скота. Оседание с марта 1930 проводилось методом постановки в произвольно выбранном месте городков из юрт, выстроенных в прямые линии. Часть юрт отдавалась под скотные дворы, а их хозяев вселяли в другие юрты. В одном месте скапливалось до 300-400 юрт.

Началась повальная коллективизация скота, во многих местах имущества, личных вещей. В результате коллективизации, 87% колхозных и 52% единоличных хозяйств совершенно лишились скота, и не имели даже одного барана.

Скот исчезал с пугающей быстротой. Если в 1927 году в Казахстане было около 40 млн. голов скота, то в результате первой волны грабежа и заготовок он сократился до 29,5 млн. голов в 1930 году. При коллективизации началось отвесное падение его численности. В 1932 году в Казахстане было всего лишь 5,1 млн. голов. Основная часть его пала от бескормицы, от отсутствия ухода, но много скота было расхищено, продано, забито, в общем, разбазарено, как говорили в те времена. Разумеется, что актив, который насильно загнал кочевников в оседлые колхозы, взяв при этом значительную часть скота на свое личное пропитание, совершенно не позаботился о кормах, о сене. Резкое падение поголовья списывали на кулаков и баев, которые якобы "разбазаривали скот", и вымещали на них злобу за свои неудачи. При этом не прекращались кампании, хлебозаготовки, а зимой 1930 года новоиспеченных колхозников заставили сдать по 10 кг шерсти с хозяйства. Остриженные овцы вскоре пали. Были и другие подобные случаи.А что же , знал он или нет, что происходит? Судя по выступлениям 1930-1932 годов, наполненных критикой, вполне был в курсе событий. Он неоднократно критиковал извращения, перегибы, коллективизацию кочевых аулов без подготовки, отсутствие учета особенностей хозяйства, административное принуждение и так далее. Но ничего не делал, ограничиваясь только словесными разносами. По всей видимости, он всерьез рассчитывал на сознательность своего актива. Кроме того, он подавлял малейшие попытки критики сложившегося положения, и занимался этим вплоть до снятия с поста.

Катастрофа

Голод начался в конце 1931 года, в начале 1932 года началась массовая гибель людей, а летом он вошел в полную силу. В КазЦИК пошел поток сообщений и телеграмм о голоде, о смертях, о бредущих в города умирающих людях, о людоедстве. Осенью 1932 года во многих аулах не осталось ни одного живого человека. Габит Мусрепов находил в степи такие поселки: "Мертвый город из белых юрт на белом снегу. Заходим в одну юрту, в другую: все вещи на месте, а людей нет". По всем дорогам и на улицах городов валялись трупы умерших, Тургай оказался окружен кольцом из трупов. Мансур Гатауллин по время поездки в Каркаралинскую область в поселке Кент нашел базу для скота, забитую штабелями трупов, а потом и казан в котором варились детские руки и ноги.

Жертвами голода стали 1 млн. 750 тысяч человек казахов (42%). Другие народы тоже понесли чудовищные потери: украинцы – 200 тысяч человек (23%), узбеки – 125 тысяч человек (54%), уйгуры – 27 тысяч человек (43%). Это, конечно, неполные данные. Все народы в Казахстане пострадали от голода. В 1931 году откочевало 1 млн. 30 тысяч человек, в том числе 616 тысяч безвозвратно. Люди бежали от голода в разные стороны, кочевники Семиречья пробивались в Китай, несмотря на заслоны ОГПУ, истреблявшие беженцев из пулеметов. Сейчас потомки этих беженцев постепенно возвращаются обратно на Родину.

Уже в июле-августе 1932 даже высшие руководители Казакской АССР поняли, что произошло. Все, кроме . Когда в июле 1932 года получил письмо о голоде от пяти представителей крайкома (Мусрепов и Гатауллин были в числе подписавшихся), он заставил его авторов каяться на партсобрании и наказал выговором. После этого от него побежали даже самые близкие сторонники. В августе 1932 года Ураз Исаев, ближайший соратник , решился написать Сталину о реальном положении в Казахстане. За что в то время не брался , все валилось из рук. В 1930 году была создана Коммуна им. , которая обанкротилась, разбазарив скот и имущество на 13 тысяч рублей, и сделав убытки еще на 13,4 тысячи рублей. Поселок имени недалеко от Кустаная, в 1932 году вымер до последнего человека. Он же не нашел ничего лучшего, как устроить в октябре 1932 года в Алма-Ате "пир во время чумы" - помпезное празднование 12-летия республики.

В феврале 1933 года, после вмешательства Сталина, был снят с поста первого секретаря крайкома ВКП(б) и отозван в Москву. Вместо него был назначен Левон Исаевич Мирзоян. Ему досталось тяжелое наследство – умирающий от голода и заваленный трупами Казахстан, полный развал хозяйства. Поля с большим трудом вспахали, но зерно, по рассказу Мекемтаса Мырзахметова, весной 1933 года сеяли с самолета – семенное зерно боялись доверить людям. По указанию крайкома, людям начали раздавать скот: из колхозного стада – 470,7 тысячи голов, из совхозов – 273,9 тысячи голов, завезено – 120,2 тысячи голов. За 1933-1935 годы колхозникам было роздано 1 млн. 116,9 тысячи голов скота. На 1 января 1935 года без скота оставались 92,8 тысячи хозяйств – 18%.

Массовая раздача скота позволила подавить голод и остановить массовую смертность. Сытой жизнь после Великого джута трудно было назвать, но все же, жизнь стала налаживаться. Оставшиеся в живых стали работать в колхозно-товарных фермах, в совхозах. О возвращении к кочевью уже и речи быть не могло: не было скота, не было юрт и необходимого имущества, умерли, не передав знаний, старики, знающие секреты кочевья. Да и, похоже, люди просто стали бояться жить одним скотоводством.

Левон Мирзоян приложил огромные усилия к становлению в Казахстане зернового хозяйства, добившись массовых поставок сельхозтехники. В 1935 году Казахстан обладал парком тракторов в более чем 13 тысяч машин. Роль Мирзояна в борьбе с последствиями Великого джута, до сих пор не находила должной оценки. Ведь именно он остановил губительный голод, и ему многие казахстанцы обязаны своим рождением. Он был чутким к людскому горю, был против высылки корейцев в Казахстан, а потом был арестован и расстрелян после того, как открыто заявил Сталину и свое недовольство методами НКВД . В Алматы и Астане есть улицы его имени.

"Эй! В аду кричи, Голощёкин!"
подписал приказ об аресте .

Ему были предъявлены обвинения в участии в антисоветской организации, антипартийной деятельности, подготовке терактов, а также во вредительстве во время коллективизации в Казахстане. Все обвинения отрицал. После завершения следствия, без суда было принято решение о расстреле. 28 октября 1941 года, в поселке Барбош, Куйбышевской области, Филипп был расстрелян. Автор книги "Хроника Великого джута" Владимир Михайлов обнаружил, что все фотографии в подшивке газеты "Советская степь", были перечеркнуты и подписаны "убийца". Причем, очень давно, чернила выцвели. Народ четко выразил свое отношение к организатору голода. И сейчас можно было бы поставить небольшой памятный бюст Берии с табличкой: "Лаврентию за расстрел ". Так уж вышло, что он отомстил за голодную смерть почти половины казахов.

Следы Великого джута

Великий джут оказал огромное влияние на казахов, так, что можно сказать, что после этого страшного голода казахи стали другим народом. Был нанесен тяжелый удар по традициям и культуре народа: от кочевого скотоводческого хозяйства остались жалкие осколки, казахи в массе своей стали оседлым народом, стали жить в городах. Исчезли те основы, которые веками питали казахскую культуру.

Когда-то казахи славились своей нарядной одеждой, богато украшенной орнаментом, много было красивых юрт с богатой обстановкой. Теперь они остались в основном, только в музеях и книгах. От ремесленной культуры, традиционных промыслов, тоже остались лишь жалкие осколки.

Были подорваны условия развития казахского языка, устного и письменного творчества. В Казахстане казахи стали меньшинством, что не могло не сказаться на последующей культурной политике. Сегодняшние трудности сохранения и развития казахской культуры и языка во многом восходят ко временам этого голода. Слишком многое было утрачено, слишком много погибло людей, не сделавших свой вклад. Казахская культура не сдала своих позиций в эпоху ускоренной модернизации, не стала ненужной, как многие считали и продолжают считать. У нее был достаточный потенциал, чтобы найти свое место в новой эпохе, таланты, если бы не погибли, смогли бы соединить традиции с инновациями. Но казахская культура была убита голодом. Ее остатки сохранились только потому, что не дали завершить его бесчеловечные социальные эксперименты и вырубить казахов под корень. Теперь казахский язык и культура, помимо всего прочего, являются памятником всем погибшим в годы Великого джута. В каждом казахском слове, песне, произведении, орнаменте живет частица этой памяти.