Меню
ГлавнаяРыбки

Брусиловский прорыв значение powered by ipb. Значение брусиловского прорыва. Инициатива наступательных действий

Итоги операции

Барановичская операция закончилась очередным провалом русской стратегии. При этом немцы удержали свои позиции, а русские вновь понесли громадные и во многом бесполезные потери – более восьмидесяти тысяч человек против тринадцати тысяч. Выдающуюся роль в оборонительных боях сыграла система обороны германцев, а также германская артиллерия, умело взаимодействовавшая с пехотой при помощи специально выделяемых офицеров – корректировщиков. Как говорит германский источник, «артиллерии принадлежит заслуга огромной поддержки при отбитии русских атак и неудачи их. Вновь сформированный 4-й ландверный артиллерийский полк целый день сосредоточенным огнем наносил тяжелые потери атакующей пехоте. Отдельные офицеры на передовых наблюдательных пунктах с полуразрушенных фортов [ «Король Фридрих», «Северное», «Болотный холм» и др.] передавали донесения о нужной поддержке пехоты в тыл и направляли огонь отдельных батарей в требуемом направлении. В результате такого дружного взаимодействия пехоты и артиллерии, сосредоточенный огонь которой обрушивался всегда там, где в нем была наибольшая нужда, восемь с половиной дивизий Войрша сумели удержать занятый ими участок фронта против храбрых атак двадцати – двадцати семи русских дивизий».

Русские источники, представленные все в той же «Сводке», подтверждают правоту немцев. Комкор-35 ген. П. А. Парчевский показал: «Почему-то предполагалось, что, закончив подготовку по разрушению оборонительных сооружений противника и проходов в проволочных его заграждениях, наша артиллерия, перенеся огонь на артиллерию противника, вовлечет ее в дуэль с собою, и поэтому наша пехота будет мало терпеть от артиллерийского огня. Но эти расчеты не оправдались: немецкая артиллерия, к которой заблаговременно не пристрелялись и не выискали ее, все-таки продолжала вести свой ураганный огонь по пехоте, создавая точную огневую завесу, преодолеть которую удавалось только незначительной части атакующих». Честно скажем: предполагать «артиллерийскую дуэль» на третьем году войны было просто глупо.

Испытания русского миномета

Дабы использовать численное превосходство и относительную слабость артиллерии, командование Западного фронта пыталось искать успеха на различных участках в полосе главного удара. Другое дело, что направления главного удара, где явно обозначился бы успех, нащупать русскому командованию так и не удалось. Советский исследователь пишет: «Операция под Барановичами велась в виде комбинированных ударов, правда, нечетко увязанных во времени, по целям и по направлению ударов… [фактически проводились] три отдельных удара не свыше корпуса каждый. Удары были разделены пассивными промежутками и наносились при полном почти бездействии остального фронта. В конечной же своей стадии операция вылилась в ряд мелких ударов дивизиями, ударов разрозненных и не обеспеченных для постепенного захвата отдельных участков неприятельской позиции».

Русские сумели добиться ряда успехов по всему фронту развернувшейся операции. Но исход сражения, по признанию самих немцев, решался на северном фланге, у Скробова, где русские имели наибольший успех. Также с точки зрения дальнейшего развития прорыва одним из лучших вариантов являлся удар в полосе обороны австрийских частей, где атаковал русский 25-й армейский корпус. Однако в связи с общей неудачей командование 4-й армии не стало развивать успех армейскими резервами. Кровь и труд пропали зря: новая попытка добиться победы голой силой, навалом, при минимуме воинского искусства окончилась новым поражением.

Главкозап не проявил той воли, что должна быть присуща полководцу: немцы были потеснены на всех направлениях и оказались совсем без резервов, но русские так и не сумели ввести в дело свои резервы. Генерал Эверт запамятовал собственные же убеждения. Ведь еще в апреле 1915 года, в своих приказах по 4-й армии, он указывал: «Наступательный бой должен развиваться решительным и настойчивым наступлением… Решительное наступление производит громадное моральное впечатление на противника, а в этом половина победы. Наоборот, раз наступление приостанавливается – порыв пропадет, и оно уже на этот раз не возобновится».

Значительное место в оценке причин поражения принадлежит деятельности армейского и корпусного командования. Отсутствие командарма-4 ген. А. Ф. Рагозы в районе направления главного удара и чрезвычайно неудовлетворительная система связи никоим образом не могли способствовать рациональному управлению боя со стороны штаба армии. Казалось, что командарм вообще отстранился от непосредственного руководства операцией (масса телеграмм в штаб армии, завалившая штабных офицеров совершенно ненужной работой, лишь подтверждает такое предположение), ограничившись указаниями общего характера, переданными в войска перед началом наступления на Барановичи. Такое странное поведение командарма-4 ген. А. Ф. Рагозы совершенно не вяжется с тем предложением, с которым он обратился к генералу Эверту после провала операции.

9 июля ген. А. Ф. Рагоза представил свой рапорт по поводу итогов операции на имя главкозапа ген. А. Е. Эверта. В данном документе генерал Рагоза указал, что противник, ввиду своей большей подвижности, успевал перебрасывать резервы и артиллерию на угрожаемые направления и всюду парировать русские удары. Остальной фронт германцев ослаблялся в расчете на пассивность русских, и, к сожалению, этот расчет всегда оправдывался. Русская тактика же, в свою очередь, не блистала искусством: «Нагромождение больших сил на одном небольшом участке, как показал опыт минувших боев (20 июня – 2 июля), еще не обеспечивает успех, а ведет к громадным потерям». В результате генерал Рагоза, имея перед глазами удачу прорыва Юго-Западного фронта, просит генерала Эверта разрешения на удары в трех направлениях только на фронте одной 4-й армии, чтобы бросить резервы туда, где обозначится успех.

После провала Барановичской операции немцы стали отправлять резервы под Ковель, в форты которого безуспешно долбились армии генерала Брусилова. Вот и еще одно подтверждение того, что в 1916 году не обладавшие достаточными артиллерийскими средствами русские, пока еще не могли на равных сражаться с немецкими корпусами, в изобилии снабженными тяжелыми батареями, пулеметами и боеприпасами. Тем не менее германские контрудары также проваливались: оттеснить русских, не говоря уже об их поражении, теперь было немцам не под силу.

То есть 1916 год отчетливо выявил возросшее искусство русского командования и качественный рост русских войск, в значительной (хотя, к сожалению, пока и не вполне достаточной) степени усиленных техническими средствами борьбы. Таким образом, выводы на 1917 год были самые утешительные, и тем более странно, что все высшие командиры расценили монархическую власть Российской империи как неспособную продолжать войну, активно поддержав февральский переворот. Поневоле задумаешься над мнением А. А. Керсновского о наличии всеармейского заговора, при котором все ключевые начальники оказались либо в рядах сторонников переворота, либо под определяющим влиянием заговорщиков.

Переброски частей под Ковель совершенно разредили германский фронт. Если до летних боев основные силы обычно отводились на вторую, а то и третью линию обороны, чтобы максимально полно использовать артиллерию при отражении русских атак, то теперь стало наоборот. Ввиду сокращения числа людей на Восточном фронте две трети германской пехоты стало располагаться в первой линии, так как теперь дивизии занимали участки в двадцать-тридцать километров по фронту, что чрезмерно разреживало боевые порядки войск. Однако использовать эту выгоду русские не сумели.

Существовал и психологический фактор. Обозначившееся в ходе войны военное превосходство немцев побудило русских броситься из крайности недооценки противника накануне войны в крайность его переоценки после первых же тяжелых поражений. Катастрофа в Восточной Пруссии в августе 1914 года, тяжелые встречные операции на Висле, Великое отступление 1915 года имели следствием тот факт, что эти немецкие успехи «создали германцам в наших глазах такой ореол, который совершенно затуманивал их фактическую слабость на нашем фронте в 1916 году».

В общем, итоги июньских наступлений получились неутешительными. Сражения под Ковелем и Барановичами составляют одно целое – преграждение наступающим русским армиям Восточного фронта движения в Польшу. Сами же германцы отлично сознавали, что «дело было не в обороне Барановичей и Ковеля, дело было в преграждении стратегического пути на Брест-Литовск. В случае взятия Барановичей или Ковеля прорыв был почти обеспечен, обе части разъединены, произошел бы стратегический разрыв, охват обоих флангов… это было бы стратегическим поражением всего Восточного фронта».

Именно поэтому немцы считали, что русские должны были бы упорно продолжать наступление севернее Полесья, нежели заниматься бессмысленной переброской части сил Северного и Западного фронтов к генералу Брусилову. Так, М. Гофман полагал, что если бы русские активными действиями приковали все германские силы, расположенные севернее Полесья, то, предоставленные сами себе, австрийцы были бы неминуемо разгромлены и раздавлены.

Действительно, с прибытием под Ковель войск ген. Г. фон дер Марвица (6-й армейский корпус и 108-я пехотная дивизия) генерал Линзинген стал наносить непрерывные контрудары по наступавшим частям 8-й армии Юго-Западного фронта, чтобы лишить русских свободы действий и принудить их к постоянным перегруппировкам, что вынуждало русских бесплодно терять драгоценное время. Борьба за тактическое превосходство, навязываемая русским войскам со стороны ген. А. фон Линзингена, преследовала целью сковывание активной обороной русских резервов, уничтожая превосходство ген. А. А. Брусилова в численности войск. Ведь массированными ударами можно добиться частичного успеха, местного прорыва, но стратегический успех наступления может быть достигнут лишь путем самой тщательной подготовки и согласованности тактических действий в полосе атакующих частей.

Удар Западного фронта в направлении на Брест-Литовск выводил русских в тыл всей ковельской австро-германской группировке, вынуждая противника к общему отступлению. В итоге главкоюз ген. А. А. Брусилов получал бы оперативную свободу действий и в придачу мощный железнодорожный узел, что позволяло приступить к организации железнодорожного маневра для развития первоначального успеха. Неудача под Барановичами перечеркивала этот смелый замысел, и следовало немедленно, как только выяснилось нежелание главкозапа ген. А. Е. Эверта к возобновлению наступления, перенести главные усилия армий Юго-Западного фронта на львовское направление. Но не было сделано и это, причем теперь уже по вине ген. А. А. Брусилова, так как Начальник Штаба Верховного Главнокомандующего ген. М. В. Алексеев пытался подвигнуть главкоюза к перегруппировке и перенесению главного удара южнее ковельского укрепленного района, в направлении на Рава-Русскую, дабы, наконец-то, вырваться из «ковельского тупика».

Поражение под Барановичами поставило крест на дальнейших действиях русских фронтов севернее Полесья в широком масштабе. Мало того, поражение коренным образом повлияло и на исход борьбы за Ковельский укрепленный район, так как лобовые атаки армий Юго-Западного фронта результатов не приносили (хотя и возобновлялись с безумной регулярностью), а обходного маневра не получилось, ибо наступление армий Западного фронта было остановлено под Барановичами. Следовательно, русскому командованию не удалось углубить первоначальный успех на Юго-Западном фронте, достигнутый качеством подготовки к наступлению и концентрацией сил и средств на избранных направлениях при относительном общем равенстве в силах.

В мае 1916 года семьдесят процентов всех сил, вверенных ген. А. А. Брусилову, были сосредоточены на участках, в общей сложности имевших протяженность в восемьдесят километров, при протяжении всего фронта в четыреста пятьдесят километров. Но это были наиболее укрепленные противником участки. Тем не менее «удачно начатое и усиленно развивавшееся наступление Юго-Западного фронта выдохлось, так как сил, сосредоточенных здесь для такого масштаба, какой приняло это наступление, при полной пассивности огромных войсковых масс Западного фронта, оказалось недостаточно».

25 июня ген. А. Е. Эверт, уже после провала наступления, вновь сообщает генералу Алексееву о своей неготовности к новому порыву. Указывая, что необходимо сосредоточить достаточные силы на ударных участках, главкозап сообщил, что переходить в наступление «в ближайшие дни я считаю преждевременным». Действительно, барановичское направление было совершенно не подготовлено для развития крупномасштабной операции, заранее не подвезены и не установлены тяжелые орудия, не пристреляна артиллерия, не согласованы действия армий. Остается только спросить еще раз, на что потратил генерал Эверт почти два месяца, выделенных на подготовку прорыва? И почему впоследствии не настоял на производстве удара именно на Вильно?

Получив отсрочку для подготовки нового наступления, Западный фронт получил задачу сковывания резервов противника на своем фронте. Приказ Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего теперь говорил, что «целью ближайших действий армий Западного фронта поставить удержание находящихся перед ним сил противника, держа их под угрозой энергичной атаки или продолжения операции в барановичском направлении». С этой задачей ген. А. Е. Эверт вполне справился, сумев «удержать» против себя германские силы – удержать, имея как минимум трехкратное превосходство в живой силе.

Однако, как говорилось выше, особых заслуг у главкозапа тут нет. Во-первых, все свободные резервы уже и так ушли под Ковель, а во-вторых, германский фронт севернее Полесья был уже настолько разрежен (последние резервы из группировки, стоящей против войск Северного фронта, убыли на Сомму), что немцы и так едва-едва удерживали фронт, готовый податься под мощным ударом. Но на последнее ген. А. Е. Эверт так и не пошел, занимаясь весь июль бессмысленными перегруппировками.

Русские полевые артиллерийские позиции

Ничего нового не принес и август. Согласно директиве штаба фронта от 3 августа, новое наступление было назначено на 15-е число. Затем – на 23-е. Однако 22 августа, после проведения артиллерийской подготовки, новая операция была вновь отменена, на этот раз под предлогом наступающей осенней распутицы (хотя еще стояло лето). 27 августа армии фронта произвели частный удар на Червищенском плацдарме, после чего фронт замер в мелких локальных стычках. Как говорит А. М. Зайончковский, с августа «весь дальнейший период кампании 1916 года у Эверта прошел под знаком столь зловредных на войне благих пожеланий и лучших намерений. И если Западный фронт дает мало материала для составления стратегического очерка, то он представляет большой вклад для практических разрешений многих тактических вопросов. Эверт очень много работал, очень много писал, учил, продуманно готовился к грядущим операциям, но на его фронте боевых столкновений совсем не было, кроме столкновений частного характера, вызванных исключительно или противником, или инициативой его подчиненных. Эверт хотел все предвидеть, все взвесить, идти наверняка и, упустив все возможности даже частных наступательных попыток, упрочивал положение своей армии, не нанося никакого вреда противнику».

Если немного добавить к характеристике полководчества ген. А. Е. Эверта, то надо сказать о следующем курьезе. При подготовке оперативного планирования на кампанию 1917 года ген. А. Е. Эверт резко выступил против плана, предлагавшегося штабом Ставки и поддержанного ген. А. А. Брусиловым. Согласно последнему плану, главный удар должен был наноситься армиями Юго-Западного фронта на Балканы. То есть здесь русские, по сути, возвратились к собственному планированию конца 1915 – начала 1916 г. Так вот, ген. А. Е. Эверт настаивал на том, чтобы главный удар был опять-таки передан… ЗАПАДНОМУ ФРОНТУ, причем он должен был наноситься группировкой аж в сорок шесть дивизий в направлении на ВИЛЬНО! Иначе говоря, план кампании 1917 года должен был в точности повторить план кампании 1916 года, успешно проваленный главнокомандующим армиями Западного фронта генералом Эвертом.

Трудно сказать, чего здесь больше – глупости или каких-то невидимых для позднего исследователя скрытых подводных интриг. Однако ген. А. Е. Эверт упорно продолжал видеть причины провала наступательной операции армий своего фронта не в самом себе, а в каких-то внешних причинах. Например, как показано выше, после отражения немцами наступления на барановичском направлении армии Западного фронта в 1916 году более уже не отваживались на новую наступательную операцию, ограничившись позиционными стычками по всему фронту. Причина этого – в нежелании главкозапа, по его собственному выражению, «работать на славу Брусилова» и вновь идти на риск очередного поражения. Но в феврале 1917 года, требуя от Ставки пополнений, генерал Эверт не постеснялся отметить, что причина пассивности Западного фронта в кампании 1916 года после Барановичей – именно в том, что ему не давали пополнений. Куда же их было еще больше, если под Барановичами «в затылок» друг другу стояли по три корпуса. У Брусилова не было и двух.

Наверное, ген. М. В. Алексеев должен был посылать резервы на Западный фронт, который сначала перенес уже подготовленную операцию с одного направления на другое, потом потерпел поражение при существенном превосходстве в силах над противником только вследствие неумения высших штабов, затем бездействовал и, наконец, вовсе отказался даже от планирования наступательных попыток. Наверное, резервы должны были идти на этот фронт, а не на тот, который одержал ряд блестящих побед, вывел из строя до полутора миллионов врагов и в течение четырех с лишним месяцев выполнял союзнические обязательства, своими атаками сковывая резервы противника? Но ведь не постеснялся же ген. А. Е. Эверт говорить об отсутствии резервов севернее Полесья (фактически – только с июля, когда главный удар был перенесен на Юго-Западный фронт) как о главной причине своего собственного бездействия.

Оставалось сделать выводы на будущее. Оценивая итоги июньского наступления и боев под Ковелем, главкозап ген. А. Е. Эверт в приказе по войскам фронта от 10 августа с неудовольствием отмечал, что «…бои на барановичском направлении и на Стоходе обнаружили повторение прежних ошибок в управлении войсками, на которые мною неоднократно обращалось внимание старших начальников:

1. Запоздалое использование резервов…

2. Лобовые атаки преобладают даже и тогда, когда противник выбит с участка своей позиции и фланги соседних его частей открыты…

3. Атака укрепленной позиции, без основательной планомерной артиллерийской подготовки, без возможности непосредственной артиллерийской поддержки атакующей пехоты при продвижении последней вперед, не ведет к успеху…».

Помимо того, главными лицами, ответственными за проведение операции, главкозапом ген. А. Е. Эвертом и командармом-4 ген. А. Ф. Рагозой выделялись такие причины неудачи, как:

1) недостаток настойчивости начальников в достижении поставленной цели;

2) плохая ориентировка на местности, ставшая следствием неналаженности системы связи;

3) невозможность развития обозначившегося успеха вследствие отдаленности расположения резервов;

4) сильные укрепления и могущественная артиллерия противника;

5) неподготовленность русской тяжелой артиллерии к выполнению своих функций ввиду слишком позднего прибытия к месту готовящегося прорыва;

6) общая нехватка снарядов.

Неудивительно, что ген. А. Е. Эверт отказывался от идеи наступления на первоапрельском совещании в Ставке. Другое дело, что ни сам главнокомандующий не пожелал в должной мере подготовить старших командиров всех звеньев к предстоящему наступлению, ни нашел благородства подать в отставку. Молчаливый саботаж принятых на себя обязательств есть не что иное, как бесчестье.

Что говорить, если генерал Эверт проявлял даже ту бесхозяйственность, что характеризует его далеко не с лучшей стороны. Так, штабы корпусов на Западном фронте всегда были далеки от своих войск. Солдаты часто болели цингой, ибо подолгу не получали горячей пищи. У того же командарма-9 ген. П. А. Лечицкого в таких случаях отстранялись командиры полков и дивизий, но на Западном фронте многое было пущено на самотек.

Главкозап негодовал по поводу того, что резервы посылаются «лишь по получении просьб о поддержке», в то время, когда изнуренные боем части начинают откатываться на прежние позиции. Упоминалось даже о таком парадоксе: «Медленность подхода резервов и движение их отчасти по открытому месту обусловливались главным образом недостатком в ходах сообщения». Сдается, что для командармов Западного фронта, как и для самого главкозапа, война началась только вчера. С другой стороны, как можно упрекать командиров армий и начальников корпусов, если именно по вине главнокомандующего фронтом наступление переносилось на направление, на котором не велось никаких предварительных подготовительных работ. Если на Юго-Западном фронте плацдармы для наступления пехоты сооружались как минимум полтора месяца, то о чем можно говорить применительно к Барановичам?

Как бы с некоторым удивлением генерал Эверт констатировал, что «в некоторых частях замечалась значительная утечка нижних чинов из боя в тыл и присоединение их к своим полкам по окончании боев». Иначе говоря, речь здесь идет о своеобразном так называемом «скрытом дезертирстве». Суть его заключается в том, что масса людей преднамеренно не принимала участия в боях, стараясь под любым мало-мальски благовидным предлогом (или даже без такового, самочинно) уйти в тыл на время боя. По окончании сражения эти люди, разумеется, присоединялись к своим подразделениям.

Но ведь рыба гниет с головы! Как будто бы страницей ранее этот приказ главкозапа не отмечал, что даже полковые командиры, не говоря уже о бригадных и дивизионных, послав свою часть в сражение, оставались в тылу, в укрепленных блиндажах. Хочется думать, что таких полковников было совсем немного. Однако вряд ли из-за одного-двух случаев такой факт стал бы упоминаться в Приказе Главнокомандующего фронтом.

Из книги Британская армия. 1939-1945. Северо-Западная Европа автора Брэйли М

ИТОГИ КАМПАНИИ «Странная война»Вслед за объявлением войны 3 сентября 1939 г. Британия спешно переправила Британские Экспедиционные силы (British Expeditionary Force - BEF) в Северную Францию. Изначально это было 160 000 человек, разделенных на два корпуса, каждый двухдивизионного состава:

Из книги Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года автора Бешанов Владимир Васильевич Итоги операции Барановичская операция закончилась очередным провалом русской стратегии. При этом немцы удержали свои позиции, а русские вновь понесли громадные и во многом бесполезные потери – более восьмидесяти тысяч человек против тринадцати тысяч. Выдающуюся роль

Из книги Авианосцы, том 2 автора Полмар Норман

Итоги Наступление армий русского Юго-Западного фронта в мае – июне 1916 года стало первой успешной фронтовой операцией коалиции стран Антанты. Более того – это был первый прорыв неприятельского фронта в стратегическом масштабе. Примененные командованием русского

Из книги В схватке с «волчьими стаями». Эсминцы США: война в Атлантике автора Роско Теодор

Итоги Влияние анархономики на вашем рынке в будущем утвердится и усилится под влиянием нескольких факторов. Емкость и мощность компьютеров возрастет. Более распространенным станет и мобильное подключение к интернету.В результате появятся более эффективные способы

Из книги Крылья Сикорского автора Катышев Геннадий Иванович

Погоня и итоги Когда Оперативное Соединение 58 завершило ночную посадку самолетов, на борту поврежденного «Дзуйкаку» вице-адмирал Одзава получил приказ командующего Объединенным Флотом отходить. Первый мобильный флот еще насчитывал 6 авианосцев, 5 линкоров, 13 крейсеров,

Из книги Высокой мысли пламень (Часть третья) автора Управление главного конструктора АВТОВАЗ (коллектив авторов)

Итоги Значение Корейской войны оказалось колоссальным. Соединенные Штаты оказались вовлеченными в войну на Азиатском материке. Они сражались в обычной войне с китайцами, имевшими неисчерпаемые людские ресурсы, значительно превосходившие возможности США. Никогда ранее

Из книги Жить в России автора Заборов Александр Владимирович

Итоги участия эсминцев в операции «Энвил» Эсминцы, участвовавшие в операции «Энвил», не проводили все свое время, гоняясь за корветами, торпедными и взрывающимися катерами и человеко-торпедами. Это был лишь небольшой кусочек их обязанностей. Эсминцы прикрывали высадку и

Из книги Три цвета знамени. Генералы и комиссары. 1914–1921 автора Иконников-Галицкий Анджей

Из книги В поисках Эльдорадо автора Медведев Иван Анатольевич

Итоги Итак, мы подошли к заключительной главе нашего рассказа. Пора подвести итоги деятельности Научно-технического центра АВТОВАЗ с момента его создания и по настоящее время.Оценку работы НТЦ за указанный период будут давать те, кто более всех имеет на это право. Те, кто

Из книги Русская мафия 1991–2014. Новейшая история бандитской России автора Карышев Валерий

Из книги автора

Итоги Снесарев был поставлен во главе Академии как раз тогда, когда разворачивалось деникинское наступление на Москву. Наступление закончилось катастрофой; белые откатились к Белгороду и Харькову. В ноябре 1919 года Деникин назначил своего недруга Врангеля командующим

Из книги автора

Итоги Продолжавшаяся два года и десять месяцев первая английская кругосветная экспедиция стала самым выгодным коммерческим предприятием в истории мореплавания. Елизавета I и другие пайщики получили 4700 % прибыли на вложенный капитал. Стоимость привезенных Дрейком

Из книги автора

Итоги в МВД Выступая на коллегии ГУ МВД по Москве, посвященной итогам работы полиции в 2013 году, глава МВД РФ Владимир Колокольцев жестко раскритиковал действия стражей порядка. Оказалось, что, добившись в целом неплохих результатов в своей работе, они занимались и

Наступательная операция русских войск, разработанная ген. Брусиловым, против австро-венгерских и германских войск в Галиции и Буковине. Была названа самой удачной операцией Первой мировой.

ИНИЦИАТИВА НАСТУПАТЕЛЬНЫХ ДЕЙСТВИЙ

Чувство личной ответственности перед Родиной побудило Брусилова предпринимать шаги, необычные для высшего генералитета времен последнего российского самодержца. Он решительно оспорил мнение своего предшественника и штаба верховного главнокомандующего, согласно которому войскам Юго-Западного фронта в кампании 1916 г. предназначалось сугубо пассивная, оборонительная роль. Через неделю после назначения генерал заявил Николаю II, что если ему не будет предоставлена инициатива наступательных действий, он в таком случае будет считать свое пребывание на посту главнокомандующего фронтом не только бесполезным, но и вредным и попросит о замене.

«Государя, - вспоминал Брусилов, - несколько передернуло, - вероятно, вследствие столь резкого и категорического моего заявления, тогда как по свойству его характера он был более склонен к положениям нерешительным и неопределенным... Тем не менее он никакого неудовольствия не высказал, а предложил лишь повторить мое заявление на военном совете, который должен был состояться 1 апреля, причем сказал, что он ничего не имеет ни за, ни против и чтобы я на совете сговорился с его начальником штаба и другими главнокомандующими».

На этом совете предстояло выработать программу боевых действий на 1916 г. М.К. Лемке, возглавлявший «Бюро печати» при Ставке, записал в дневнике: «1 апреля 1916 г. Брусилов приехал сегодня утром. Он совсем не такой молодец, каким его изображают на более молодых фотографиях: слегка сгорблен, усы короткие, весь какой-то немного сдавленный, впечатления молодцеватости уже не производит. Совещание началось в 10 час. утра. Были: царь, Сергей Михайлович, Алексеев, Пустовойтенко, Шуваев, Иванов, Куропаткин, Эверт, Брусилов, Квецинский, Клембовский. Русин; записывали Шепетов и Безобразов... Совещание происходило в большой комнате, где занимаются Алексанович и другие. Обе комнаты по сторонам были заперты с удалением всех из журнальной».

По плану, доложенному начальником штаба верховного главнокомандующего генералом от инфантерии М.В. Алексеевым, войскам Юго-Западного фронта отводилась оборонительная роль до тех пор, пока не обозначится успех его северных соседей - Западного и Северо-Западного фронтов, которым предстояло вести наступательные операции. Этим фронтам передавались тяжелая артиллерия и резервы, находившиеся в распоряжении Ставки. Брусилов же сформулировал собственное понимание концепции ведения боевых действий и в соответствии с ним определил задачи войск Юго-Западного фронта: «Недостаток, которым мы страдали до сих пор, заключается в том, что мы не наваливаемся на противника всеми фронтами, дабы прекратить противнику возможность пользоваться выгодами действий по внутренним оперативным линиям, и потому, будучи значительно слабее нас количеством войск, он, пользуясь своей развитой сетью железных дорог, перебрасывает свои войска в то или иное место по желанию. В результате всегда оказывается, что на участке, который атакуется, он в назначенное время всегда сильнее нас и в техническом и в количественном отношениях. Поэтому я настоятельно прошу разрешении моим фронтом наступательно действовать одновременно с моими соседями; если бы, паче чаяния, я даже и не имел никакого успеха, то по меньшей мере не только задержал бы войска противника, но и привлек бы часть его резервов на себя и этим существенным образом облегчил бы задачу Эверта и Куропаткина».

Характерна реакция участников совещания на это предложение. Алексеев не возражал, но предупредил, что ни дополнительной артиллерии, ни большего количества снарядов Брусилов для наступления не получит. Царь, председательствовавший на совете, промолчал в знак согласия со своим начальником штаба, санкционировав одновременно и предложение главнокомандующего Юго-Западным фронтом. Коллеги последнего с неодобрительным удивлением наблюдали за тем, как только что назначенный на должность военачальник по своей инициативе рискует карьерой и своей военной славой. Брусилов, однако, думал по-другому… 5 апреля Брусилов собрал командующих армиями Юго-Западного фронта… Суть плана была сформулирована им на следующий день в директиве командующим армиями:

«1. Общие указания,

а) Атака должна вестись по-возможности на всем фронте армии, независимо от сил, располагаемых для сего. Только настойчивая атака всеми силами, на возможно более широком фронте, способна действительно сковать противника, не дать ему возможности перебрасывать свои резервы,

б) Ведение атаки на всем фронте должно выразиться в том, чтобы в каждой армии, в каждом корпусе наметить, подготовить и организовать настойчивую атаку определенного участка неприятельской укрепленной позиции,

в) Атака должна быть проведена по строго обдуманному и рассчитанному плану, причем намеченный план разрабатывать в деталях не по карте, а на месте показом, совместному с исполнителями атаки от пехоты и артиллерии».

Принципиальная новизна замысла полководца не была понята Ставкой. Алексеев сомневался. Он полагал, что при 600 тыс. штыков и 58 тыс. шашек у Брусилова против 420 тыс. штыков и 30 тыс. шашек у противника без особого риска можно собрать в точке главного удара превосходство в сотню тысяч штыков и тем самым сделать все для победы…

Брусилов, сообщив, что на направлении главного удара на фронте атаки в 20 верст сосредоточены 148 батальонов против 53 неприятельских батальонов, категорически настаивал на осуществлении разработанного им плана прорыва.

«Считаю существенно необходимым, - указывал он, - нанесение частных, хотя бы слабых ударов на фронтах всех армий, не ограничиваясь поисками, не могущими сковать резервы противника: противник теряется, не будучи в состоянии определить направление главной атаки. Достигается также моральный эффект, важный при действии против австрийцев... Ходатайствую усердно не отлагать атаки, все готово, каждый потерянный день ведет к усилению противника, нервирует войска».

Царь, которому были доложены позиции военачальников, предоставил «выбор дня для начала действий» усмотрению Брусилова. Тем самым как бы давалось молчаливое согласие на реализацию предложенного им плана.

Голиков А.Г. Генерал А.А. Брусилов: страницы жизни и деятельности. Новая и новейшая история № 4. 1998

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ИМПЕРАТРИЦЫ

9 мая Юго-Западный фронт посетил император. Брусилов встретил Николая II в Бендерах, а затем сопровождал в Одессу, где присутствовал при осмотре дивизии, сформированной из военнопленных сербов, служивших прежде в австро-венгерской армии. Во время этой короткой поездки Алексей Алексеевич впервые близко познакомился с царской семьей. Он имел честь несколько раз завтракать за царским столом. Его непременно сажали между двумя царевнами, которые, казалось, не замечали пожилого генерала. Зато императрица Александра Федоровна неожиданно проявила интерес к военным делам. Пригласив Брусилова в свой вагон, она поинтересовалась, готовы ли его войска наступать?

«Подготовка к операции велась в строжайшей тайне, и лишь предельно ограниченный круг лиц знал о предполагаемых сроках начала. Императрице же такая информация явно была ни к чему. Поэтому Брусилов ответил весьма сдержано:

Еще не вполне, Ваше Императорское Величество, но рассчитываю, что в этом году мы разобьем врага.

Но царица задала второй вопрос на ту же щекотливую тему:

Когда Вы думаете перейти в наступление?

Это еще больше насторожило генерала, и его ответ был откровенно уклончивым:

Пока мне это неизвестно, это зависит от обстановки, которая быстро меняется, Ваше Величество.

Такие сведения настолько секретны, что я их сам не помню»

КОГДА МАРШАЛ КОМАНДОВАЛ БАТАЛЬОНОМ

Артиллерийской подготовкой 22 мая началось знаменитое наступление войск Юго-Западного фронта, вошедшее в историю под названием «Брусиловского прорыва». И хотя его результаты по вине соседнего, Западного фронта и верховного командования в должной мере использованы не были, оно приобрело мировую известность, повлияв на ход и исход первой мировой войны. Немалое значение имело оно и для меня лично, так как по-своему способствовало формированию моих взглядов на ведение боя. Закалка, которую я приобрел во время наступления, помогла мне в дальнейшем, а опыт организации боевых действий в масштабах подразделений разного рода пригодился в годы гражданской войны. Я, как и большинство моих сослуживцев, относился к самому наступлению с энтузиазмом: русской армии предстояло освобождать Карпатские земли…

Наступление развивалось так. В первые же дни мая 41-й и 11-й корпуса нанесли удар на участке Онут - Доброновце. Наш сводный корпус двинулся 24 мая. Тут, в районе Нейтральной горы, австрийцы произвели газобаллонную атаку, и в 412-м пехотном полку, как рассказывали, пострадало до сорока человек. Началась паника. Суток двое напряженно, до рези в глазах все вглядывались в сторону позиций противника. Принимали за газы каждое облачко или небольшой сгусток тумана и радовались, когда ветер дул не в нашу сторону. Положение изменилось 28 мая, когда линия вражеской обороны была прорвана. Между прочим, австрийские укрепления отличались от немецких той особенностью, что немцы вторую и третью линии обороны делали едва ли не сильнее первой, австрийцы сосредоточивали главные усилия именно на первой. Прорвешь ее - и покатился фронт вперед!

Так было и на сей раз. Пока правый фланг продвигался к Садагуре и Котцману, а оттуда стал поворачивать на северо-запад к Станиславу (Ивано-Франковску) и Делятину, наш левый фланг форсировал Прут, захватил Чсрновицы (Черновцы) и устремился на юго-запад и юг. 9-я армия шла с боями как бы веером, расширяя свое оперативное пространство. 3-й кавкорпус направил свои дивизии вдоль румынской границы, отсекая Румынию от Австро-Венгрии, а наша пехотная дивизия, его ближайший сосед, преодолела хребты Обчина-Маре и Обчина-Фередэу…

Австрийцы зацепились за перевалы. 9-я армия потеряла в ходе черновицкого прорыва до половины личного состава, и мы топтались в течение июля и августа на месте… а затем вообще остановились. Однажды генерал Келлер потребовал для охраны своего штаба, разместившегося в Кимполунге, пехотный батальон. Наш 409-й полк, находившийся в резерве, оказался подчиненным ему. Послали первый батальон, во главе которого после потери в боях большого числа офицеров оказался я. Прибываю в расположение кавкорпуса и докладываю начальнику штаба. Тот удивленно смотрит на меня, интересуется, сколько мне лет (мне шел тогда 22-й год), и уходит в другую комнату здания. Оттуда выходит Келлер, человек огромного роста, с улыбкой смотрит на меня, затем берет мою голову в свои ручищи и басит: «Еще два года войны, и все вчерашние прапорщики станут у нас генералами!».

СПАСАЯ РЯДОВОГО ЧИПОЛЛИНО

Помимо прочего, армии Юго-Западного фронта выполнили и союзную миссию: оттянули на себя все неприятельские резервы с Итальянского фронта, вынудив австрийцев прекратить там наступательные операции. Напомним, что помимо многочисленных просьб как самих итальянцев, так и ходатайствовавших за них англичан и французов посланник Италии в Российской империи Карлотти четыре раза лично посещал российское Министерство иностранных дел. При этом в последний раз туда была доставлена телеграмма итальянского короля Виктора-Эммануила, адресованная русскому императору Николаю II.

На протяжении долгого периода в отечественной историографии этот факт - факт решающей помощи итальянцам со стороны русского Юго-Западного фронта - не вызывал сомнения. Но ныне по данному вопросу раздаются и переоценочные мнения, выдвигаемые, очевидно, под влиянием иностранной литературы, склонной резко преуменьшать заслуги и вклад Российской империи в исход и результаты Первой мировой войны. Так, в одной из последних фундаментальных работ весьма настойчиво, даже дважды на протяжении одной главы, повторяется, что в Италии австрийские удары в мае 1916 года «затухали сами по себе и остановились уже 30 мая», а наступление русского Юго-Западного фронта «лишь ускорило формальное окончание Трентинской операции австрийцев».

Это действительно так. С одной стороны… Но вспомним, что австро-германское командование рассчитывало, что в 1916 году, надломленные поражениями предшествовавшей кампании, русские армии не смогут провести масштабного наступления на Восточном фронте, а потому все резервы смогут идти под Верден и… в Италию! Все эти резервы должны были надломить итальянскую волю к дальнейшему участию в войне. Именно поэтому относительно огромное число тяжелых орудий и было отправлено с Восточного фронта на Итальянский, что во многом помогло русским армиям Юго-Западного фронта одержать победу. Эти тяжелые батареи после первых двух недель Брусиловского прорыва вновь поспешили на Восток, чтобы остановить русское наступление.

БРУСИЛОВ: «НЕВОЗМОЖНОЕ - НЕВОЗМОЖНО»

В заключение скажу, что при таком способе управления Россия, очевидно, выиграть войну не могла, что мы неопровержимо и доказали на деле, а между тем счастье было так близко и так возможно! Только подумать, что если бы в июле Западный и Северный фронты навалились всеми силами на немцев, то они были бы безусловно смяты, но только следовало навалиться по примеру и способу Юго-Западного фронта, а не на одном участке каждого фронта. В этом отношении, что бы ни говорили и ни писали, я остаюсь при своем мнении, доказанном на деле, а именно: при устройстве прорыва, где бы то ни было, нельзя ограничиваться участком в 20-25 верст, оставив остальные тысячу и более верст без всякого внимания, производя там лишь бестолковую шумиху, которая никого обмануть не может. Указание, что если разбросаться, то даже в случае успеха нечем будет развить полученный успех, конечно, справедливо, но только отчасти. Нужно помнить пословицу: «По одежке протягивай ножки». Для примера укажу на наш Западный фронт. К маю 1916 года он был достаточно хорошо снабжен, чтобы, имея сильные резервы в пункте главного прорыва, в каждой армии подготовить по второстепенному удару, и тогда, несомненно, у него не было бы неудачи у Барановичей.

С другой стороны, Юго-Западный фронт был, несомненно, слабейший, и ожидать от него переворота всей войны не было никакого основания. Хорошо, что он выполнил неожиданно данную ему задачу с лихвой. Переброска запоздалых подкреплений в условиях позиционной войны помочь делу не могла. Конечно, один Юго-Западный фронт не мог заменить собой всю многомиллионную русскую рать, собранную на всем русском Западном фронте. Еще в древности один мудрец сказал, что «невозможное - невозможно»!

Именно благодаря полководческому таланту ген. А.М.Каледина армия которого, в мае 1916 г., наголову разбила 4-ю австрийскую армию и в течение 9 дней продвинулась на 70 верст вперед был обеспечен успех всей операции. Если бы не глупость А.А.Брусилова по приказу которого армия А.М. Каледина увязла в болотах, (пытаясь показать абсурдность идеи А.М. Каледин предлагал их обойти по удобной тропе, но Брусилов посчитал это самоуправством) выход на Львов был бы открыт, что позволило бы уже в ср. 1916 г. вывести Австро-Венгрию из войны.
Во время первой мировой войны заявили о своих полководческих талантах генералы Н.Н. Юденич, А.И. Деникин и Л.Г. Корнилов. А.А. Брусилов, не любивший Л.Г. Корнилова, так напишет о нем: «Он всегда был впереди и этим привлекал к себе сердца солдат, которые его любили. Они не отдавали себе отчёта в его действиях, но видели его всегда в огне и ценили его храбрость». А.И. Деникин даст такую оценку: «С Корниловым я встретился первый раз на полях Галиции, возле Галича, в конце августа 1914, когда он принял 48 пех. дивизию, а я - 4 стрелковую (железную) бригаду. С тех пор, в течение 4 месяцев непрерывных, славных и тяжких боев, наши части шли рядом в составе XXIV корпуса, разбивая врага, перейдя Карпаты, вторгаясь в Венгрию. В силу крайне растянутых фронтов, мы редко виделись, но это не препятствовало хорошо знать друг друга. Тогда уже совершенно ясно определились для меня главные черты Корнилова – военачальника: большое умение воспитывать войска: из второсортной части Каэанского округа он в несколько недель сделал отличнейшую боевую дивизию; решимость и крайнее упорство в ведении самой тяжелой, казалось, обреченной операции; необычайная личная храбрость, которая страшно импонировала войскам и создавала ему среди них большую популярность; наконец, - высокое соблюдение военной этики, в отношении соседних частей и соратников, - свойство, против которого часто грешили и начальники, и войсковые части». «Корнилов - не человек, стихия», так характеризовал его взятый корниловцами в плен немецкий генерал Рафт. В ночном бою при Такошанах группа добровольцев под командованием Лавра Георгиевича прорвала позиции неприятеля и, несмотря на свою малочисленность, захватила 1200 пленных, включая самого Рафта, потрясённого этой дерзкой вылазкой. Вскоре после этого в ходе Лимановского сражения «Стальная» дивизия, перебрасываемая на самые тяжёлые участки фронта, разбила неприятеля в боях под Гоголевым и Варжише и дошла до Карпат, где заняла Крепну. В январе 1915-го года 48-я дивизия заняла главный карпатский гребень на линии Альзопагон - Фельзадор, а в феврале Корнилов был производён в генерал-лейтенанты, его имя получило широкую известность в армейской среде. Блестящее взятие казалось неприступного г. Зборо только усилили славу Корнилова.
  • Внешние ссылки откроются в отдельном окне О том, как поделиться Закрыть окно

    • Правообладатель иллюстрации РИА Новости Image caption Русские войска вступают в разрушенный артогнем Бучач на Тернопольщине

    7 сентября 1916 года завершился частичным успехом Брусиловский прорыв русской армии - уникальное в ходе позиционной Первой мировой войны преодоление укрепленного неприятельского фронта на значительную глубину.

    Он же является единственным сражением той войны, носящим имя полководца, а не местности.

    • Первая мировая: чего добивалась Россия?

    Правда, современники говорили в основном о Луцком прорыве. Термин "Брусиловский прорыв", по мнению ряда исследователей, закрепили советские историки, поскольку генерал Алексей Брусилов впоследствии служил красным.

    Не по плану и науке

    Согласно стратегическому замыслу Антанты на лето-осень 1916 года, утвержденному в марте на конференции в Шантийи, действиям Юго-Западного фронта Брусилова в Галиции отводилась отвлекающая роль. Главный удар в направлении на Вильно и далее на Восточную Пруссию должен был наносить Западный фронт генерала Алексея Эверта.

    Западный и Северный фронты накопили почти двойное превосходство над противостоявшими им немцами (1,22 млн против 620 тыс. штыков и сабель).

    У Брусилова перевес был меньше: 512 тысяч против 441 тысячи, правда, в основном не германцев, а австрийцев.

    Но честолюбивый Брусилов рвался в бой, а Эверт боялся. Газеты намеками, а люди в открытую поминали в этой связи его нерусскую фамилию, хотя дело было лишь в особенностях характера.

    Чтобы запутать неприятеля, командующий Юго-Западным фронтом Брусилов предложил развернуть наступление сразу на четырех участках: на Луцк и Ковель, на Броды, на Галич и на Черновцы и Коломыю.

    Это противоречило классическим канонам полководческого искусства, со времен Сунь Цзы (китайского стратега и мыслителя III века до н.э.) предписывающего концентрировать силы. Но в данном случае подход Брусилова сработал, став новаторским вкладом в военную теорию.

    Правообладатель иллюстрации РИА Новости     Image caption Генерал от кавалерии Алексей Брусилов

    За несколько часов до начала артподготовки из Ставки в Могилеве позвонил начальник генштаба генерал Алексеев и сообщил, что Николай II хочет отложить атаку, чтобы еще раз обдумать сомнительную, по его мнению, идею распыления ресурсов.

    Брусилов заявил, что в случае отказа от его плана подаст в отставку, и потребовал разговора с императором. Алексеев сказал, что царь лег спать и не велел его будить. Брусилов на свой страх и риск начал действовать, как задумал.

    В ходе успешного наступления Николай слал Брусилову телеграммы такого содержания: "Передайте Моим горячо любимым войскам вверенного Вам фронта, что я слежу за их молодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценю их порыв и выражаю им самую сердечную благодарность".

    Но впоследствии отплатил генералу за самовольство, отказавшись утвердить представление Думы георгиевских кавалеров о его награждении орденом Святого Георгия 2-й степени и ограничившись менее значительным отличием: георгиевским оружием.

    Ход операции

    Австрийцы надеялись на созданную ими тройную линию обороны глубиной до 15 км, со сплошными линиями окопов, железобетонными дотами, колючей проволокой и минными полями.

    Немцы и австрийцы добыли сведения о планах Антанты и ждали основных событий в Прибалтике. Массированный удар на Украине стал для них неожиданностью.

    Ходуном ходила земля. С воем и свистом летели снаряды трехдюймовок, с глухим стоном тяжелые взрывы сливались в одну страшную симфонию. Первый ошеломляющий успех был достигнут благодаря тесному взаимодействию пехоты и артиллерии Сергей Семанов, историк

    Исключительно эффективной оказалась русская артподготовка, продолжавшаяся на разных участках от 6 до 45 часов.

    "Тысячи снарядов превратили обжитые, сильно укрепленные позиции в ад. В это утро произошло неслыханное и невиданное в анналах унылой, кровопролитной, позиционной войны. Почти на всем протяжении Юго-Западного фронта атака удалась", - повествует историк Николай Яковлев.

    К полудню 24 мая были пленены свыше 40 тысяч австрийцев, к 27 мая 73 тысячи, в том числе 1210 офицеров, захвачены 147 орудий и минометов и 179 пулеметов.

    Особенно успешно действовала 8-я армия генерала Каледина (через полтора года он застрелится в осажденном красными Новочеркасске, когда защищать город по его призыву явятся 147 человек, в основном юнкеров и гимназистов).

    • Ледяной поход: занавес трагедии

    7 июня войска 8-й армии взяли Луцк, углубившись на неприятельскую территорию на 80 км в глубину и 65 км по фронту. Начавшийся 16 июня австрийский контрудар не имел успеха.

    Тем временем Эверт, ссылаясь на неготовность, добился отсрочки начала действий Западного фронта до 17 июня, потом до начала июля. Наступление на Барановичи и Брест 3-8 июля захлебнулось.

    "Атака на Барановичи состоялась, но, как это нетрудно было предвидеть, войска понесли громадные потери при полной неудаче, и на этом закончилась боевая деятельность Западного фронта по содействию моему наступлению", - писал в воспоминаниях Брусилов.

    Только через 35 дней после начала прорыва Ставка официально пересмотрела план летней кампании, возложив главную роль на Юго-Западный фронт, а на Западный - вспомогательную.

    Фронт Брусилова получил в свой состав 3-ю и Особую армии (последнюю сформировали из двух гвардейских корпусов, она была 13-й по счету, и ее из суеверия назвали Особой), развернулся на северо-запад и 4 июля начал наступление на стратегический транспортный узел Ковель, в этот раз против немцев.

    Линия обороны и здесь была прорвана, но взять Ковель не удалось.

    Начались упорные затяжные бои. "Восточный фронт переживает тяжелые дни", - записал в дневнике 1 августа начальник германского генштаба Эрих Людендорф.

    Итоги

    Главной цели, к которой стремился Брусилов - форсировать Карпаты и выбить Австро-Венгрию из войны - достичь не удалось.

    Брусиловский прорыв является предтечей замечательных прорывов, осуществленных Красной армией в Великой Отечественной войне Михаил Галактионов, советский генерал, военный историк

    Тем не менее, российские войска продвинулись на 80-120 километров, заняли почти всю Волынь и Буковину и часть Галиции - в общей сложности около 25 тысяч квадратных километров территории.

    Австро-Венгрия потеряла 289 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести и 327 тысяч пленными, Германия, соответственно, 128 и 20 тысяч, Россия - 482 и 312 тысяч.

    Четверному союзу пришлось перебросить с Западного, Итальянского и Салоникского фронтов 31 пехотную и 3 кавалерийские дивизии общей численностью более 400 тысяч человек, включая даже две турецкие дивизии. Это облегчило положение французов и британцев в сражении на Сомме, спасло терпевшую поражение от австрийцев итальянскую армию и побудило Румынию 28 августа вступить в войну на стороне Антанты.

    Никаких стратегических результатов эта операция не дала, ибо Западный фронт главного удара так и не нанес, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны "терпение, терпение и терпение". Ставка, по моему убеждению, не выполнила своего назначения управлять всей русской вооружённой силой. Грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного главнокомандования в 1916 году, была непростительно упущена Алексей Брусилов, командующий Юго-Западным фронтом

    В прекращении наступления главную роль сыграли не военные соображения, а политика.

    "Войска были измотаны, но нет никакого сомнения, что остановка была преждевременна и обусловлена приказами Ставки", - писал в эмиграции генерал Владимир Гурко.

    Начиная с 25 июля, остававшаяся "на хозяйстве" в Петрограде императрица бомбардировала мужа телеграммами, практически каждая из которых содержала ссылки на мнение "Друга" - Григория Распутина: "Наш Друг находит, что не стоило бы так упорно наступать, поскольку потери слишком велики"; "Наш Друг надеется, что мы не перейдем Карпаты, он все время повторяет, что потери будут чрезмерными"; "Дай приказ Брусилову прекратить эту бесполезную бойню, наши генералы не останавливаются перед ужасным кровопролитием, это грешно"; "Не слушай Алексеева, ведь ты главнокомандующий".

    Наконец, Николай II сдался: "Дорогая, Брусилов, получив мои указания, отдал приказ остановить наступление".

    "Потери, а они могут быть значительными, неизбежны. Наступление без жертв возможно только на маневрах", - отпарировал Брусилов в мемуарах.

    С позиций ведения войны действия Александры Федоровны и Распутина представляются граничащими с изменой. Однако все начинает выглядеть иначе, если позволить себе задаться вопросом: а нужна ли была в принципе эта война?

    Александра Федоровна

    Правообладатель иллюстрации РИА Новости     Image caption Последняя императрица, которую муж звал Санни, послала ему из Петрограда в Могилев 653 письма - больше, чем по одному в день

    С царицей российскому обществу все было ясно: "немка"!

    У тех, кто ее знал, патриотизм императрицы не вызывал никаких сомнений. Ее преданность России была искренней и неподдельной. Война лично для нее была мукой еще и потому, что ее брат герцог Эрнест Гессенский служил в германской армии Роберт Мэсси, американский историк

    Невероятную популярность приобрел анекдот: идет Брусилов по Царскосельскому дворцу и видит всхлипывающего наследника Алексея. "О чем печалитесь, Ваше Высочество? - Немцы бьют наших, папа огорчается, наши бьют немцев, мама плачет!".

    Между тем императрица, приходясь по линии матери внучкой королеве Виктории и проведя значительную часть детства у бабушки, по воспитанию была, если на то пошло, скорее англичанкой, чем немкой.

    В Гессене, где правил ее отец, Пруссию всегда недолюбливали. Княжество присоединилось к Германской империи одним из последних, и без большой охоты.

    "Пруссия - причина гибели Германии", - повторяла Александра Федоровна, а когда в результате вторжения немецкой армии в нейтральную Бельгию сгорела знаменитая библиотека в Лувене, воскликнула: "Я стыжусь быть немкой!".

    "Россия - страна моего мужа и сына. В России я была счастлива. Мое сердце отдано этой стране", - говорила она близкой подруге Анне Вырубовой.

    Женщина видит и чувствует иногда яснее, чем ее нерешительный возлюбленный Александра Федоровна, из письма мужу

    Антивоенные настроения Александры Федоровны объяснялись, скорее, тем, что она вообще сравнительно мало интересовалась внешней политикой. Все ее помыслы вращались вокруг сохранения самодержавия, и особенно интересов сына, как она их понимала.

    К тому же Николай видел войну из Ставки, где мыслили категориями абстрактных людских потерь, а императрица с дочерями работала в госпитале, воочию наблюдая страдания и смерть.

    "Святой черт"

    Правообладатель иллюстрации РИА Новости     Image caption Стихийный пацифист

    Влияние Распутина стояло на двух китах. Монархи видели в нем исцелителя сына и одновременно выразителя глубинных народных чаяний, своего рода данного Богом посланника простых людей.

    По оценке историка Андрея Буровского, раскол и непонимание между "русскими европейцами" и "русскими азиатами" ни в чем не проявились так сильно, как в отношении к Первой мировой войне.

    Дайте Государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете Poccии Петр Столыпин, российский премьер

    У образованных классов, за редчайшими исключениями, необходимость войны до победного конца сомнений не вызывала.

    Слуга престола экс-министр иностранных дел Александр Извольский 1 августа 1914 года торжествовал: "Это моя война! Моя!". Революционно настроенный поэт Александр Блок в тот же день заявил Зинаиде Гиппиус: "Война - это весело!".

    Отношение к войне объединило таких разных людей, как адмирал Колчак и марксист Плеханов.

    В ходе допросов в Иркутске следователи неоднократно, заходя с разных сторон, спрашивали Колчака: не посещала ли его на каком-то этапе мысль о бесперспективности продолжения войны? Нет, категорически отвечал он, ни мне, ни кому-либо из моего круга такое просто не приходило в голову.

    В апреле 1917 года командующий Черноморским флотом встречался в Петрограде с политическими деятелями. По воспоминаниям Колчака, Плеханов вдруг заговорил, словно в трансе: "России нельзя без Константинополя! Это все равно, что жить с чужими руками на горле!".

    Эта война - безумие. Почему Россия должна воевать? Из-за благочестивого долга помогать своим кровным братьям? Это романтическая старомодная химера. Что мы надеемся получить? Увеличение территории? Великий Боже! Разве империя Его Величества недостаточно велика? Сергей Витте, российский премьер

    Крестьянство, по оценке заместителя директора Центра истории и социологии мировых войн московской Высшей школы экономики Людмилы Новиковой, воспринимало войну за геополитическое величие и престиж как очередную барскую затею, "налог кровью", который соглашалось платить, пока ставка не сделалась чересчур высокой.

    К 1916 году количество дезертиров и "уклонистов" составило до 15% от числа призванных, тогда как во Франции 3%, в Германии 2%.

    Распутин, по воспоминаниям будущего управделами ленинского Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича, не знал имени Карла Маркса, и лишь по одному политическому вопросу имел твердое мнение: будучи по происхождению и психологии крестьянином, относился к войне как к делу совершенно ненужному и вредному.

    "У меня завсегда к человеку жалость большая", - объяснял он.

    Если бы Распутину удалось добиться прекращения войны, российская история пошла бы по совершенно иному пути, а сам бы Распутин стал нашим национальным героем XX века Николай Сванидзе, журналист, историк

    "Достоинство национальное соблюдать надо, но оружием бряцать не пристало. Я завсегда это высказываю", - заявил "старец" в интервью газете "Новое время" в мае 1914 года.

    Он не испытывал симпатий именно к Германии, а точно так же возражал бы против любой войны.

    "Распутин своим мужицким умом выступал за добрососедские отношения России со всеми крупными державами", - замечает современный исследователь Алексей Варламов.

    Противниками внешнего экспансионизма и войн являлись два выдающихся российских политика начала XX века - Сергей Витте и Петр Столыпин.

    • Министр и царь

    Но к 1916 году обоих не было в живых.

    В вопросе о войне единственными единомышленниками оказались императрица с Распутиным и большевики. Но тем и другим мир нужен был не для реформ и развития. "Темные силы" стремились законсервировать то, что есть, ленинцы - "превратить войну империалистическую в войну гражданскую".

    "Темные силы" могли спасти империю. Но ни большая Романовская семья, ни двор, ни аристократия, ни буржуазия, ни думские вожди их не понимали. Большевики победят, потому что осуществят идею "темных сил" - заключить мир. Любой ценой", - пишет историк Эдвард Радзинский.

    Начавшаяся в 1914 году, охватила пожаром битв и сражений территорию практически всей Европы. В этой войне участвовало более тридцати государств с населением более миллиарда человек. Война стала самой грандиозной по разрушениям и человеческим жертвам за всю предыдущую историю человечества. Перед Европа оказалась разделена на два противоборствующих лагеря: Антанту в лице России, Франции, и более мелких стран Европы и в лице Германии, Австро-Венгерской империи, Италии, которая в 1915 году перешла на сторону Антанты, и также более мелких европейских стран. Материально-технический перевес был на стороне стран Антанты, однако по уровню организованности и вооружений германская армия была лучшей.

    В таких условиях началась война. Она была первой, которую можно назвать позиционной. Противники, обладая мощной артиллерией, скорострельным стрелковым оружием и глубокоэшелонированной обороной не спешили идти в атаку, которая предвещала огромные потери наступающей стороне. Тем не менее боевые действия с переменным успехом без стратегического преимущества происходили на обоих главных театрах боевых действий. Первая мировая война, в частности, сыграли значительную роль в переходе инициативы к блоку Антанты. А для России эти события имели довольно неблагоприятные последствия. В ходе брусиловского прорыва были мобилизованы все резервы Российской империи. Генерал Брусилов был назначен командующим Юго-Западным фронтом и имел в своем распоряжении 534 тысячи солдат и офицеров, порядка 2 тысяч орудий. Противостоящие ему австро-немецкие войска имели 448 тысяч солдат и офицеров и порядка 1800 орудий.

    Основной причиной брусиловского прорыва стала просьба итальянского командования привлечь австрийские и немецкие части, чтобы избежать полного разгрома итальянской армии. Командующие Северным и Западным русскими фронтами генералы Эверт и Куропаткин отказались начать наступление, считая его абсолютно безуспешным. Только генерал Брусилов увидел возможность позиционного удара. 15 мая 1916 года итальянцы потерпели тяжелейшее поражение и были вынуждены обратиться с просьбой ускорить наступление.

    4 июня начинается знаменитый брусиловский прорыв 1916 года, русская артиллерия вела беспрерывный огонь по позициям противника в течение 45 часов на отдельных участках, именно тогда было заложено правило артиллерийской подготовки перед наступлением. После артиллерийского удара в прорыв пошла пехота, австрийцы и немцы не успевали выйти из укрытий и массами попадали в плен. В результате брусиловского прорыва русские войска вклинились в оборону противника на 200-400 км. Были полностью уничтожены 4-я австрийская и немецкая 7-я армии. Австро-Венгрия оказалась на пороге полного поражения. Однако не дождавшись помощи Северного и Западного фронтов, командующие которых упустили тактический момент преимущества, наступление вскоре остановилось. Все же итогом брусиловского прорыва стало спасение от поражения Италии, сохранение Вердена за французами и закрепление англичан на Сомме.

    100-летие последней победы Русской Императорской армии и открытие памятного знака забытым генералам Бессмертного полка героев Брусиловского прорыва.

    Долгие десятилетия отношения к истории Первой мировой войны, когда считалась она исключительно "империалистической", одна операция Русских войск все же упоминалась в учебниках истории в положительном плане. Это знаменитый Луцкий прорыв, в советское время именовавшийся "Брусиловским".

    К 100-летию Луцкого (Брусиловского) прорыва волонтеры Военно-исторического движения и прихожане Храма Всех Святых на Соколе установили в Москве на ул. Алабяна в сквере, где был Воинский некрополь "Арбатец", первый в стране памятный знак "Героям Брусиловского прорыва", с фамилиями Русских генералов, командовавших армиями ЮЗФ в 1916 году.


    В этом году исполнилось ровно 100 лет одной из самых выдающихся наступательных операций Первой мировой войны, успешно проведенный войсками Юго-Западного фронта под командованием генерала Алексея Алексеевича Брусилова в период с 4 июня по 25 августа 1916 года.

    Потомками героев Первой мировой войны (в честь этой исторической даты) у могил генералов Алексея Брусилова и его родственника Ростислава Яхонтова в Новодевичьем монастыре были организованы церковное поминовение и торжественная церемония отдания воинских почестей Русским героям. Затем (в этот же день) в районе "Сокол" на территории Воинского некрополя "Арбатец" в сквере на ул. Алабяна состоялось церковное освящение и открытие памятной плиты "Героям Брусиловского прорыва", с пофамильным списком всех генералов Русской Императорской армии, командовавших армиями Юго-западного фронта в 1916 году.

    Территория Новодевичьего монастыря:


    Захоронения генерала Алексея Брусилова и его родственника Ростислава Яхонтова - генерала для особых поручений.

    Вошел в историю тот прорыв многими начинаниями. А еще тем, что его многократно переименовывали. Название "Брусиловский" этот знаменитый прорыв получил уже в советское время. Сто лет назад он назывался "Луцким " или "Калединским прорывом ". Это объяснялось направлением главного удара - на город Луцк (ныне областной центр Волынской области Украины). Наступление на Луцк вела 8-я армия Юго-западного фронта под командованием генерала Алексея Каледина. К сожалению, фамилия Каледина (ставшего впоследствии одним из основателей Белого движения на Дону) до сих пор вымарана из истории Брусиловского прорыва, исторических учебников, документов и полностью замалчивается.

    Этот прорыв также именовали "Майским", так как начался он 22 мая 1916 г. по старому стилю (4-го июня по современному календарю), а еще "Галицийским" или "4-й Галицийской битвой , благодаря которой от германцев и австрийцев Русские войска освободили Буковину и Восточную Галицию.

    4-го июня на территории Новодевичьего монастыря в Москве состоялась поминальная церемония возле захоронений генерала Алексея Брусилова и его друга и родственника генерала Ростислава Яхонтова, могилы которых расположены возле Смоленского собора. В памятном мероприятии приняли участие: Российское военно-историческое общество (РВИО), Центр военной истории и культуры "Гвардия", Общественный совет "Содействие в увековечении памяти героев Первой мировой войны", военно-историческая организация "Добровольческий корпус", Союз казаков России, Российское дворянское собрание, Русское имперское движение, Монархическая партия России, Общество потомков участников тех событий.

    В рамках этого безусловно важнейшего мероприятия (впервые за долгие десятилетия) потомки героев Первой мировой войны провели акцию памяти "Бессмертный полк героев Брусиловского прорыва", принеся в Новодевичий монастырь портреты генералов Клембовского, Каледина, Ханжина, Сахарова, Щербачева, Лечицкого и других сподвижников Брусилова, фамилии которых увековечены на памятной плите в сквере на ул. Алабяна, разбитого на месте уничтоженного Солдатского воинского некрополя "Арбатец".

    Очень важно особо отметить, что не только генерал Брусилов, безусловно, мужественный и талантливый, решил конечный исход дела. Были и другие герои, напрочь забытые до сих дней исторической наукой.

    Прежде даже имена их практически не упоминались. Да и в нынешние времена замалчиваются. Объясняется всё просто: многие герои исторического прорыва 1916 года не приняли революции. Немалая их часть перешла на сторону белых, кто-то предпочел эмигрировать, а другие (несмотря на то, что пошли служить в РККА) были арестованы и умерли в застенках ВЧК. Из семерых организаторов Брусиловского прорыва трое (Брусилов, Клембовский, Лечицкий) служили в РККА, а остальные четверо (Каледин, Ханжин, Сахаров и Щербачев) были в Белом движении.

    В современных школьных учебниках по истории упоминается о том, что генерал Брусилов командовал в 1916 году во время Первой мировой войны Юго-Западным фронтом. Но в них нет ни слова о том, что начальником штаба ЮЗФ был генерал Владислав Клембовский , который (как и Брусилов) поступил на службу в РККА, где был с 1918 г. Председателем Военно-исторической комиссии по изучению опыта Мировой войны, а с 1920 г. членом Особого совещания при Главкоме РККА. Дело в том, что генерал Клембовский в 1921 г. был арестован ВЧК и умер в Бутырской тюрьме после 14-дневной голодовки. Чекисты его долго держали в тюрьме без допросов. Про него словно забыли и никто его делом не интересовался. В ответ ген. Клембовский объявил голодовку. Явился, хотя и не сразу, полномочный представитель ВЧК и предложил генералу прекратить голодовку, но Клембовский продолжал голодать и так и умер от голода. Когда генерал Брусилов узнал о свершившейся трагедии, он (рискуя своей свободой и жизнью) сумел добиться выдачи тела своего погибшего соратника. Генерал Клембовский был похоронен на территории Новодевичьего монастыря (недалеко от того места, где впоследствии захоронили самого Брусилова). В начале 1930-х годов место захоронения Владислава Клембовского было уничтожено и его могила не восстановлена властями РФ до сего времени . Как мы предполагаем, нынешних чиновников это не интересует, несмотря на то, что в 2016 г. исполнилось 100-летие Брусиловского прорыва, а 11-го ноября 2018 г. исполнится 100 лет со дня окончания Первой мировой войны.

    Новодевичий монастырь: рядом с могилами ген. Бурсилова и Яхонтова видны фрагменты фундамента и арматуры от уничтоженных в начале 1930-х годов Креста и Памятника на месте захоронения начальника штаба Юго-западного фронта и одного из главных организаторов Луцкого прорыва генерала Владислава Клембовского:


    Остатки фундамента, фрагменты арматуры и вдавленый в землю (погнутый штырь) куда крепился Православный крест на могиле ген. Клембовского.

    Германский Кайзер Вильгельм, посетив Восточный фронт, восторгался, что таких позиций не видел даже на Западе! Уверенный в своей неуязвимости враг демонстрировал на выставке в Вене макеты этих оборонительных сооружений как высшее достижение фортификации. За неделю до русского наступления обсуждали, не опасно ли снять отсюда несколько дивизий, чтобы поскорее разгромить Италию, и решили: "Не опасно, Ивану тут не пройти", ведь это доказали его предыдущие неудачи.

    Командующий Юго-Западным фронтом генерал Алексей Брусилов и начальник Штаба Владислав Клембовский разработали и применили несколько новых военных приемов. В частности, при подготовке операции, было запланировано начать наступление сразу на нескольких участках, которые занимали четыре армии ЮЗФ. На первый взгляд это распыляло силы Русских армий, но противник лишался всякой возможности заранее выявить место главного удара и своевременно перебросить резервы на участки прорыва. Этим удалось полностью дезориентировать руководство противника, которое посчитало, что наступление начнется на других участках по линии соприкосновения войск ЮЗФ.

    На направлениях главных ударов 4-х Русских армий было создано превосходство над противником в 2-2,5 раза в живой силе и в 1,5-1,7 раза в артиллерии. Причем наступлению предшествовали тщательная разведка, обучение войск, оборудование инженерных плацдармов, приблизивших русские позиции к австрийским.

    4-го июня в 3 часа ночи началась артподготовка. Ее мощность рассчитали индивидуально, огонь длился от 6 до 45 часов. Так, на Луцком направлении с очень сильными укреплениями снаряды рвали все в клочья 29 часов. Брусиловский прорыв породил понятие "Артиллерийское наступление ". Никакой стрельбы по площадям! Предварительная пристрелка оправдалась. В проволочных заграждениях было сделано достаточно проходов. Первая полоса обороны была совершенно сметена и превратилась в горы обломков и растерзанных тел. Держа темп огня, батареи стреляли не по отмашкам офицеров, а так: наводчики, держась за шнуры и глядя друг на друга, били очередью за правофланговым орудием. Изучив тактику обороны врага, русские артиллеристы нанесли ему максимум потерь еще до начала атаки, дважды ложно прекращая обстрел 1-й полосы. Обычно это означает, что атакует пехота. Австрийцы бежали из укрытий в окопы, к пулеметам, а огневой вал возвращался. На третий раз противник уже не решился покидать укрытия, и подоспевшая пехота массами брала затаившихся в плен, чем и объясняется их огромное количество.

    Позаботились и о закреплении на взятых позициях и непрерывности наступления, чтобы впавший в панику противник не организовал активных контрмер. Для этого наступавшая русская пехота делилась на "волны атаки ". Каждый полк образовывал 4 волны, идущих одна за другой на дистанции 150-200 шагов, интервал между бойцами 5 шагов. Защищенные противогазами, касками и специальными стальными нагрудными защитными кирасами, вооруженные огнеметами, гранатами, пулеметами, дымовыми шашками, ножницами для резки проволоки первые две волны пехоты брали первый окоп, не задерживались, атаковали второй, где и закреплялись. В каждой русской роте была своя штурмовая группа из наиболее ловких солдат. Идя в голове атаки, они гранатами и массированным ружейно-пулеметным огнем ликвидировали огневые точки, расчищая путь наступающим товарищам. Третья-четвертая волны быстро перекатывались через первые две, свежими силами брали третий окоп и артиллерийские позиции. Этот метод потом стал широко использоваться под названием "атака перекатами ".

    В нынешних учебниках истории также скрыта информация о том, что генерал Алексей Каледин в 1916 г. был командующим 8-й армией Юго-Западного фронта , которая достигла наибольшего успеха в ходе прорыва, а генерал Михаил Ханжин занимал должность инспектора артиллерии 8-й армии и сыграл выдающуюся роль в организации Луцкого прорыва (впоследствии получившего наименование "Брусиловский"), что было отмечено в Ставке. Также умалчивается о том, что генерал Владимир Сахаров командовал 11-й армией, ген. Дмитрий Щербачев - 7-й армией, а ген. Лечицкий - 9-й армией ЮЗФ.

    Как минимум, трое из высокопоставленных участников Брусиловского прорыва достойны того, чтобы вспомнить о них сегодня: это (уже упомянутый) генерал Алексей Каледин, генералы Михаил Ханжин и Платон Лечицкий.

    8-я армия ген. Каледина добилась самого значительного успеха в Луцком прорыве . Фронт каждой Калединской дивизии составлял всего 2,5 версты. Именно его 8-я армия стала остриём меча, пробившим броню австрийской обороны, благодаря массированному применению штурмовых пехотных групп. Одним из новаторских приемов была концентрация всей артиллерии сразу на нескольких участках прорыва, в результате чего мощь и эффективность артподготовки возросла в десятки раз. Между артподготовкой и штурмом не было ни секунды перерыва. Тяжелая артиллерия переносила огонь в глубину, по резервам противника, 2-й и 3-й линии обороны. Легкая била по объектам 1-й линии до последнего момента, а когда русская пехота врывалась в них, часть батарей отсекала контратаки с фронта и флангов, а часть шла вслед за русской пехотой, пробивая снарядами ей путь. Это была главная тактическая новинка - впервые в Первой мировой войне появилась и на "отлично" сработала артиллерия сопровождения пехоты, самостоятельность и выживаемость которой сразу повысились.

    Одновременно с этим по всей линии фронта были использованы тысячи химических отравляющих снарядов . Это была самая мощная газовая атака во всей Первой мировой войне. Калединцы с лихвой отплатили противнику за применение в 1915 г. отравляющих газов против Русских войск под Варшавой и крепости Осовец. (Подробности о героической обороне крепости Осовец и "Атаке мертвецов" читать в исторической справке к материалу "В Москве открыли мемориал Примирения и памяти Русских героев").

    8-я армия ЮЗФ успешно вклинилась между 2-й и 4-й австрийскими армиями (которые были разгромлены наголову к 15 июня). Уже в первые дни 8-я армия ЮЗФ достигла таких успехов, каких ни достигала ни одна из армий Антанты ни разу: на фронте в 80 км. австрийские позиции были прорваны до 30 км. в глубину! За первые две недели боев Калединцы наголову разгромили войска эрцгерцога Иосифа Фердинанда, захватив Луцк, Дубно и сорок пять тысяч пленных. Брешь во фронте, созданная армией Каледина, достигла 80 километров. Ворвавшись в Луцк, русские солдаты 8-й армии первым делом срубили виселицы в городском саду, где оккупанты казнили непокорных жителей.

    "Каледин не посылал войска в бой, он сам водил их в сражения", - отзывались о генерале коллеги. Прорыву под Луцком было суждено стать поворотной точкой Первой мировой, обеспечившей победу над Австро-Венгрией и Германией, которой России, увы, оказалось не суждено воспользоваться. Героя чествовали в тылу и на фронте. Но триумф продолжался недолго - на Отечество надвигался роковой семнадцатый...

    Потомственный казак Оренбургского казачьего войска генерал Михаил Ханжин занимал должность инспектора артиллерии 8-й армии и сыграл выдающуюся роль в организации наступления Юго-Западного фронта ("Луцкого прорыва"), что было отмечено в Ставке. Не случайно многие независимые историки считают его героем Брусиловского прорыва, а некоторые из них даже полагают, что и носить тот прорыв должен имя Ханжина. Блестяще образованный (окончил артиллерийское училище, офицерскую школу и Академию по первому разряду, то есть, с отличием), отличный математик, баллистик, картограф, химик, он к 1916-му году имел богатый практический опыт ведения боев. Во время Русско-японской войны ген. Ханжин впервые в военной истории вел огонь по врагу с закрытых огневых позиций, не видя противника, используя лишь полученные от разведки координаты. Он первым предложил соединить атаку пехоты с артиллерийской подготовкой, когда генералами Брусиловым, Клембовским, Калединым, Лечицким, Сахаровым и Щербачевым разрабатывался план наступления войск ЮЗФ в 1916 году. Этот новаторский метод был вскоре использован командованием стран Антанты на Западном фронте во Франции в 1918 году, а главное, много позже советскими военноначальниками в Великую Отечественную войну (в ходе тех самых "Десяти Сталинских ударов")!

    Роль Михаила Васильевича Ханжина в событиях столетней давности до сих пор отказываются признать официозные историки, заправляющие современной исторической наукой. Хотя это трудно не признать, зная, что по итогам прорыва под Луцком, его произвели в генерал-лейтенанты, что было самым значимым награждением среди участвующих в операции генералов.

    По-видимому все дело в том, что генерал Ханжин после октября 1917 г. воевал в Белой армии у адмирала Колчака. После поражения Белого движения Михаил Ханжин эмигрировал в Китай и некоторое время жил в Харбине. Не хотел, как он сам говорил, отрываться от Родины, в надежде вернуться. С 1928 по 1931 годы Ханжин занимал должность начальника Дальневосточного отдела Русского Общевоинского союза (РОВС). С октября 1933 работал чертёжником в исследовательском отделе ЮМЖД, занимаясь картографией и корректурой карт. После занятия советскими войсками Маньчжурии ген. Ханжин был арестован 15 сентября 1945 органами СМЕРШ в городе Дайрене (Дальний). Провёл 10 лет в лагерях. В 1955 находился в местной тюрьме в Ухте в Коми АССР. После своего освобождения жил в Казахстане в городе Орске (Оренбургская область) у сыновей. Прожил он 90 лет, застав начало так называемой Хрущевской оттепели. От родственников известно, что Михаил Ханжин писал воспоминания, в надежде когда-нибудь опубликовать их. Но все его мемуары, как и многолетние дневники генерала, бесследно пропали... Скончался он в возрасте 90 лет в Джамбуле. Похоронен городе Джамбул (ныне Тараз) на старом кладбище в 5 микрорайоне.

    Примечательно, что группа неформальных историков-энтузиастов в апреле 2015 года нашла в Джамбуле (Таразе) могилу генерала Ханжина , которая всеми забыта и заброшена, благодаря беспамятству нынешних чиновников. Могила генерала М.В. Ханжина в Джамбуле - .

    Актер Ефим Копелян в роли генерала Михаила Ханжина в советском художественном фильме "Гроза над Белой":

    В настоящее время группа потомков участников Первой мировой войны готовит обращения властям РФ, с требованиями восстановить захоронение генерала В.Н. Клембовского на территории Новодевичьего монастыря в Москве, а также рассмотреть вопрос о переносе из Казахстана праха генерала М.В. Ханжина и его перезахоронении на территории Братского военного кладбища героев Первой мировой войны возле часовни "Преображения Господня" в мемориальном парке на "Соколе" в Москве (Новопесчаная ул., вл. 12). Указанные обращения будут направлены Президенту РФ Путину В.В., Премьер-министру Правительства РФ Медведеву Д.А., спикеру Госдумы и председателю оргкомитета по подготовке мероприятий, связанных со 100-летием начала и окончания Первой мировой войны Нарышкину С.Е.

    По плану командования ЮЗФ вспомогательные удары наносились 11-й армией (генерал Сахаров) на Броды и 7-й армией (генерал Щербачев) - на Галич, которые также успешно прорвали фронт противника. Чтобы сдержать наступление Русских армий, Австро-германское командование перебрасывало в Галицию все, что можно (были переброшены даже две турецкие дивизии с Салоникского фронта). Но, затыкая дыры, противник вводил в бой новые соединения разрозненно, и их били по очереди. Не выдержав удара русских армий, Австро-венгры и германцы начали отступать. В конце июля 1916 г. 11-я армия взяла Броды и, преследуя противника, вышла на подступы ко Львову, 7-я армия овладела Галичем и Монастыриску.

    Русские кладбище Кокад в Ницце, где погребен командарм 7-й армии ЮЗФ (в дни Луцкого прорыва), белый генерал генерал Дмитрий Щербачев:

    Район близ Карасубазара в Крыму: предполагаемое место расстрела (в августе 1920 г.) командарма 11-й армии ЮЗФ (в Луцком прорыве 1916 г.), белого генерала Владимира Сахарова:

    Еще один герой Брусиловского прорыва генерал Платон Лечицкий командовал 9-й армией , действовавшей на левом фланге Юго-Западного фронта. 9-я армия ген. Лечицкого прорвала фронт 7-й Австро-венгерской армии, перемолов её во встречном сражении, и к 13 июня продвинулась на 50 километров, взяв почти 50 тыс. пленных. 18 июня 1916 г. 9-я армия штурмом взяла превращенный в крепость город Черновцы, за свою неприступность названый австрийцами "вторым Верденом": сплошной железобетон, джунгли колючей проволоки с пропущенным током, артиллерия вплоть до калибра 305 мм. Таким образом оказался взломанным весь южный фланг австрийского фронта. Преследуя противника и громя части, брошенные для организации новых рубежей обороны, 9-я армия вышла на оперативный простор, занимая Буковину: 12-й корпус, продвинувшись далеко на запад, взял город Куты; 3-й кавалерийский корпус, проскочив ещё дальше, занял Кимполунг (ныне в Румынии); а 41-й корпус 30 июня захватил Коломыю, выходя к Карпатам. Все попавшее под удар русского молота было обречено. Враг откатывался столь поспешно, что взрывал мосты, оставляя своих на русском берегу на уничтожение.

    Генерал Лечицкий был единственным (!) Русским военачальником в должности командующего армией, который не окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Одно это свидетельствует о том, каким природным военным талантом обладал сын сельского священника из Гродненской губернии. Платон Лечицкий общепризнанно входил в пятерку талантливейших полководцев России! Он отличался личной храбростью и уважением к солдатам. Те отвечали ему взаимностью. Об этом можно судить хотя бы по единственной в своем роде пепельнице, сделанной из обрезка гильзы от 8 сантиметрового снаряда Австро-Венгерской армии. На ней закреплены трофейные знаки и есть дарственная надпись: "Генералу от инфантерии Лечицкому. На память об операциях армии 22 мая-10 июня 1916 года".

    После октября 1917 г. Платон Алексеевич Лечицкий не уехал в получившую независимость Польшу, хотя, как уроженец Гродненщины, вполне мог претендовать на польское гражданство. Дальнейшие сведения о его жизни противоречат друг другу. По одной из версий, в 1920 г. Лечицкий поступил на службу в РККА, где с января 1921 года он занимал должность инспектор пехоты и кавалерии Петроградского Военного округа. В 1921 году ген. Лечицкий был арестован ВЧК и содержался в Таганской тюрьме Москвы, где и умер в заключении. По другим сведениям он был арестован 8-го марта 1920 года, как руководитель контрреволюционной военной организации. Герой Брусиловского прорыва генерал Платон Лечицкий скончался 2-го февраля 1921 года в 1-й Московской тюремной больнице . Где было погребено его тело неизвестно.

    В нынешней РФ имя героя Русско-японской и Первой мировой войн, кавалера тринадцати высоких боевых наград генерала от инфантерии Платона Алексеевича Лечицкого до сих пор практически забыто. Сейчас пришло время хотя бы на общественном уровне (если этого не желают делать власти РФ) по достоинству оценить заслуги этого героя, честно, умело и храбро выполнявшего свой воинский долг по защите родной земли. Характеризуя его деятельность во время Первой мировой, военный историк А.А. Керсновский (обычно очень строгий к русским полководцам тех лет) так писал о генерале: "Превосходен был железный Лечицкий, давший нам Буковину, истребивший австрийцев и заставивший германского противника пожалеть о Верденском пекле ".

    Вечная Память и Слава забытым героям Брусиловского прорыва.

    В результате Брусиловского наступления Австо-венгерская армия была фактически уничтожена, потеряв убитыми и раненными 1,5 миллиона человек, а в русский плен попало более 400 тысяч солдат и офицеров противника. Русские войска захватили 581 орудие, 1795 пулемётов, 448 бомбомётов и миномётов. Огромные потери, понесённые Австро-венгерской армией, подорвали её боеспособность. Державы стран Оси (Германия и Австро-Венгрия) с огромным трудом смогли заткнуть фронт, только перебросив туда все резервы с западного и южного театров военных действий. Благодаря этому от разгрома были спасены Франция и Италия. Австро-Венгрия была поставлена на грань катастрофы. Новый император Карл стал искать пути заключения сепаратного мира с Россией.

    История захоронения генералов Брусилова и Яхонтова в Новодевичьем монастыре полна драматизма. По версии некоторых военных историков, незадолго до своей кончины в 1926 г. Алексей Алексеевич Брусилов завещал похоронить себя рядом с могилой своего друга и соратника Ростислава Николаевича Яхонтова (скончавшегося в 1924 г.).

    Ранней весной 1926 года и без того страдавший от ран и болезней генерал Брусилов заболел крупозным воспалением легких и в ночь на 17 марта (на 73 году жизни) скончался от паралича сердца.

    Необходимо особо указать, что генерала Алексея Брусилова отпели и похоронили по православному обряду . В монастыре у открытой могилы прошла заупокойная служба, духовенство провозгласило "Вечную память"! Над его могилой был воздвигнут Православный Крест . По одной из версий, это впоследствии послужило главной причиной надругательства над захоронениями генералов Брусилова и Яхонтова. В 1930-х годах были снесены и уничтожены православные кресты и надгробия над могилами генерала А.А. Брусилова и его родственника Р.Н. Яхонтова - генерала для особых поручений. Сохранилась лишь чугунная ограда, которую революционные нигилисты-космополиты поленились тронуть. По другой версии, под руководством 1-го секретаря МГК ВКП(б) Никиты Сергеевича Хрущева было принято решение подготовить списки захоронений "классово-чуждых" элементов и реакционных деятелей "свергнутого эксплуататорского класса", которые следует ликвидировать . В эти списки по-видимому и попали могилы генералов Брусилова и Яхонтова . Место упокоения героев нашего Отечества было предано забвению на долгие годы.

    Надгробный памятник на месте погребения генерала Брусилова был установлен только после окончания Великой Отечественной войны. А захоронение его соратника и родственника ген. Яхонтова было восстановлено много лет спустя в 1989 г. активистами Патриотического союза "Россия" и движения "Память" под руководством участника штурма Рейхстага гвардии полковника Ерофея Левшова, члена Союза художников СССР Игоря Сычева и Православного монаха Гермогена (Хмельницкого). Исторические подробности, уникальные документы и фотографии опубликованы в материале "Как патриоты России боролись за возрождение памяти и сохранение захоронений генералов Брусилова А.А. и Яхонтова Р.Н. в Новодевичьем монастыре ".


    На фото генералы А.А. Брусилов (впереди) и Р.Н. Яхонтов (позади).

    4-го июня 2016 года потомки участников Первой мировой войны (перед началом акции памяти "Бессмертный полк героев Брусиловского прорыва") именно эту фотографию прикрепили к надгробному памятнику над могилой генерала Брусилова в Новодевичьем монастыре:


    Надгробный памятник над могилой генерала Алексея Брусилова.


    Восстановленное в 1989 г. надгробная плита над могилой генерала Ростислава Яхонтова.

    Со вступительным словом на церемонии 4-го июня 2016 г. в Новодевичьем монастыре выступил научный директор Российского военно-исторического общества (РВИО) Михаил Мягков. Он рассказал об историческом значении Брусиловского прорыва в годы Первой мировой, о генерале Алексее Брусилове и легендарных событиях лета 1916 года:

    "Предки Алексея Алексеевича Брусилова служили в русской армии еще с 18 века, а отец воевал на Бородинском поле... "Солдат должен быть четок, воспитан, молодцеват - именно тогда это настоящий русский солдат" - говорил Брусилов и сам подавал пример как надо служить и как надо действовать в непростой обстановке. До Первой мировой войны Брусилов не занимал каких-либо значительных постов, хотя был начальником кавалерийской школы и командиром Гвардейской кавалерийской дивизии. Мировая война или, как тогда говорили Великая война, стала новой войной для человечества, здесь уже не достаточно было личного мужества. На первый план вышли тактика, стратегия и тщательность разработки плана военных операций. Всем этим Алексей Алексеевич владел блестяще... Брусилов не был ни красным, ни белым. Он был настоящим патриотом своей Родины. Наверное, поэтому-то и заслужил уважение и той, и другой стороны".


    Выступление представителей РВИО.


    Активисты военно-исторической организации "Добровольческий корпус", Центра военной истории и культуры "Гвардия" и Общественного совета "Содействие в увековечении памяти героев Первой мировой войны".

    Священнослужители Новодевичьего монастыря отслужили заупокойную панихиду по генералам Алексею Брусилову и Ростиславу Яхонтову, героям Брусиловского прорыва и всем Русским воинам, павшим за Веру и Отечество на фронтах Первой мировой войны:

    Парадным торжественным маршем прошел Почетный караул Президентского полка :

    Представителями РВИО, военно-исторического движения, общественных организаций и потомками героев Первой мировой войны были возложены цветы к могилам генералов Брусилова и Яхонтова:

    Перед тем, как акция памяти была завершена, Ответственный секретарь Общественного Совета Янис Бремзис предложил участникам церемонии проехать в сквер на ул. Алабяна, где состоится открытие памятного знака "Героям Брусиловского прорыва":

    Затем волонтеры Общественного совета и "Добровольческого корпуса" взяли горсть земли с могил генералов Брусилова и Яхонтова , после чего отправились в район станции метро "Сокол", где насыпали эту Святую землю у памятной плиты "Героям Брусиловского прорыва и воинам-инвалидам погребенным в районе "Сокол":

    В этот же день (4-го июня) недалеко от Храма Всех Святых, что у метро "Сокол", состоялось мероприятие, посвященное восстановлению исторической памяти, в честь 100-летия Брусиловского прорыва. Акция памяти прошла в небольшом сквере на территории района Сокол, расположенном на улице Алабяна, напротив дома №3.


    Церемония отдания воинских почестей, открытие и освящение памятной плиты "Героям Брусиловского прорыва" в сквере на улице Алабяна, где было Солдатское кладбище "Арбатец".

    Много лет назад, когда местность эта была еще пригородом Москвы, здесь располагался Воинский некрополь "Арбатец", который в народе именовался "Солдатским кладбищем". Хоронили здесь погибших участников разных войн: Крымской, Русско-турецкой (за освобождение Болгарии от Османского ига), Русско-японской, Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной, а также воинов, скончавшихся в московских госпиталях и приютах для воинов-инвалидов.


    Похороны Русских солдат в годы Первой мировой войны.

    В 1950-1960-х годах прошлого века на месте села Всехсвятское появлялись новые улицы и дома, а памятники и надгробия, как и само солдатское кладбище "Арбатец" были ликвидированы. Но одно надгробие все же сохранилось. Оно было бережно восстановлено местными жителями и краеведами. Сейчас о нем заботятся местные краеведы, прихожане Храма Всех Святых на Соколе, активисты организации "Добровольческий корпус" и потомки участников Первой мировой войны. Исторические фотоматериалы и подробности опубликованы в статьях "На кладбище "Арбатец" возложат цветы и откроют плиту "Примирения и Памяти Русских героев " и "В Москве открыли мемориал "Примирения и памяти русских героев ".

    Спасение и обустройство сохранившегося старинного надгробного памятника в сквере "Арбатец":

    Прошедшее мероприятие на "Соколе", было посвящено 100-летней годовщине Брусиловского прорыва - последней успешно проведенной наступательной операции Русских войск в Первой Мировой войне, осуществленной под руководством командующего Юго-Западным фронтом генерала Брусилова.

    К этой дате волонтерами Общественного Совета и "Добровольческого корпуса" (справа от сохранившегося старинного надгробия) была воздвигнута символическая надгробная плита "Героям Брусловского прорыва".


    Воздвижение памятной плиты.


    Слева от старинного памятника плита "Примирения и памяти Русских героев" (воздвигнутая в 2015 году), а справа памятная плита "Героям Брусиловского прорыва" (установленная в 2016 году).


    Текст на символической надгробной памятной плите: "Героям Брусловского прорыва и воинам-инвалидам, погребенным в районе "Сокол". К 100-летию наступления войск Юго-Западного фронта в 1916 г., которым командовали генералы Алексей Брусилов, Владислав Клембовский, Алексей Каледин, Михаил Ханжин, Владимир Сахаров, Дмитрий Щербачев, Платон Лечицкий ".

    Священник Храма Всех Святых на Соколе иерей Алексей (Фатюхин) торжественно освятил символическую надгробную плиту "Героям Брусловского прорыва", с пофамильным списком наиболее выдающихся генералов участвовавших в разработке и осуществлении этой легендарной операции.

    Заупокойная панихида и освящение памятной плиты :

    К недавно установленной мемориальной плите, посвященной "Героям Брусиловского прорыва", были возложены цветы и насыпана горсть Святой земли , привезенная с могил генералов Брусилова и Яхонтова.

    Возложение цветов родственниками и потомками героев Первой мировой войны:

    Высыпание к памятной плите Святой земли , привезенной с могил генералов Брусилова и Яхонтова :

    Участвовали в этом памятном мероприятии жители и краеведы района "Сокол" и прихожане храма Всех Святых на Соколе:

    В своем выступлении старейший житель района "Сокол", заслуженный кинематографист России Борис Натаров обратился к представителям Правительства Москвы из Департамента природопользования и охраны окружающей среды. Он призвал не допустить захвата части территории сквера "Арбатец" под автостоянку . Для этого Борис Натаров попросил при планирующемся обустройстве и озеленении сквера учесть , что на этом месте находился уникальный некрополь для простонародья и воинов-инвалидов , а также разместить в сквере специальные информационные стенды по истории Солдатского кладбища "Арбатец".


    Выступление члена Союза кинематографистов РФ и старейшего жителя района "Сокол" Бориса Натарова.

    В акции памяти принял участие Предводитель Российского дворянского собрания Олег Щербачев - родственник генерала Дмитрия Щербачева , чья фамилия размещена на плите "Героям Брусиловского прорыва".


    Выступление Предводителя РДС Олега Щербачева.


    Секретарь Общества потомков участников Первой мировой войны Евгения Воронина также обратилась к собравшимся патриотам.

    Затем выступил один из создателей памятной плиты "Героям Брусиловского прорыва" в сквере "Арбатец", Председатель Общественного Совета, инвалид 2-й группы ВОВ Лев Гицевич:


    Михаил Георгиевич Устинов - участник боевых действий за свободу Приднестровья (в 1992 г.), Русского мира и Новороссии (в 2014 г.).

    В заключении, член Союза писателей Москвы, поэт и прозаик Олег Столяров прочел свои стихи, посвященные 100-летию начала Брусиловского прорыва:

    Стихи, сочиненные Олегом Столяровым: